слетали со скал, нападая на наг.
– Подстрели-ка одну на допрос, – попросила Софра Ядвигу.
– Окажу услугу тебе, так и быть, Полоскати, – натянула та свою тетиву.
– Ну, мам! – с укором воскликнула ей Ханна.
– Что? Не так? Ну, простите, всё перепутала. Я это имя один раз же слышала, и то устами скандировавших близняшек, – направила её мать лук в небо, прицеливаясь на парящую хищную птицу с острозубой женской головой.
Гарпия с простреленной ногой сперва опустилась, но потом за счёт более интенсивных взмахов крыльев всё-таки поднималась вновь в воздух вместе с застрявшей в теле стрелой. Ди с Кьярой аж взялись за руки, опасаясь, что ничего не получится. Тогда Ядвига сделала ещё выстрел, повредив той крыло. И тогда уже Вир помчался к месту падения гарпии, не страшась зубов и когтей свирепой твари, так как был в своей плотной прилегающей броне.
– Сюда её! – рывком подползла Падмавати, подхватив своё оружие, и пригвоздила резким ударом пленницу прямо к земле. – Перо за пером, коготь за когтем я буду вырывать у тебя, пока не расскажешь, что здесь происходит. Вашего племени дело? – допрашивала она. – Кто надоумил? Сами слетелись? Почему одни убиты, а другие окаменели?
Гарпия лишь выгнулась шеей вперёд, удлинив ту на манер лебединой, пытаясь укусить нагу за подбородок. Та крепко треснула кудрявой башке по лицу, а когда пленница снова раскрыла зубастый рот, чтобы откусить кусок хотя бы от кулака, двинула уже с другой стороны, заставив вновь распластаться.
– Эвриала… – проскрежетала гарпия со зловещим клёкотом.
– Это повстанцы… – отпрянула Падмавати. – Сфейно, Медуза и Эвриала. Сёстры Горгоны из касты жрецов, которые утверждали, что покинувшие нас и молчащие боги требуют для своего возвращения всё больше и больше жертв. Эти наги… эти безжалостные твари приносили в жертву даже членов своих семей, принуждая знать делать то же самое! Тянуть жребий, выбирать, кому умереть… А потом Радхи изгнала их за такие бесчинства. Они стали шудрами, были лишены всех регалий, титулов и всего, что имели. Разжалованы в самые низы. Они стали главными зачинщицами мятежа. Особенно Эвриала. А ещё принялись поклоняться красному дракону Лафону, что гнездится в пещере среди скал гарпий. Видимо, сговорились и с гарпиями! Все эти твари заодно, нашли общий язык, Иблис их испепели! – крикнула нага.
– А вы говорили: «с мотыгами против охраны»… – с ужасом оглядывала это место атаманша фоморов.
– На гербе рода отца, от которого он отказался, чтобы жениться на маме, был этот красный дракон, – проговорил Вирбий Диане. – Мы – Лафо, названы в честь него. Он когда-то обитал в Лонгшире и стерёг сады плодовых деревьев. Видимо, наши предки родом с тех мест. Одни считали его защитником, другие – угрозой. В итоге дракона прогнали. Может, опять-таки наши предки, получив такое имя рода. Может, мы – герои, изгнавшие чудовище, кто знает. А теперь вот он здесь, как бы ни встретиться. Наверняка он на эльфов Лонгшира там зубы точит.
