style="font-size:15px;"> Стараясь сохранить невозмутимое лицо, будто видела подобное каждый день, я продолжила чтение. Остальные пункты и подпункты содержали общие понятия. Все безобидно: слушаться, доносить на всех и вся…
«3.3 Ни человек, ни принц не могут нанести прямой физический вред без согласия друг друга»
Как интересно…
– «4.3 В случае неподчинения прямым указам по шпионажу, донесения информации, говорению правды, в действие вступает физическое воздействие согласно магическому контракту». – Промочив горло вином, я спросила: – Что еще за магическое воздействие?
– Тело станет сводить судорогой, головные боли, запор, диарея, да все что угодно, – махнул рукой библиотекарь.
– Тебя это смущает, mia gattina? – поднявшись с места, сказал принц. – Если только ты не надеешься лгать и юлить. Я, к примеру, желаю быть честным с тобой.
– Меня полностью устраивает данный пункт, Ваше Высочество, – натянуто сказала я и прочла про себя последние строки:
«Договор вступает в силу после его подписания. Принц Дориан О’Флаэрти Биствиллах обязуется открыть Врата для человека в течение семи лун после вступления на престол и получения имени истинного короля Пяти королевств и всея Пентамерона».
У меня есть все основания полагать, что у Его Высочества есть план на этот счет. У меня нет права излишне торговаться. Мне светит виселица. Вернее – раскаленные башмачки. Что же, мое пребывание в грязном Лэндэльфе превращается в миссию под название «Усади королевский зад на престол».
Осушив бокал, я поднялась с места, всем видом говоря, что готова уже поставить жирную точку в этом вечере.
– Дай мне свою руку, – почти ласково приказал принц и протянул ладонь в перчатке.
Азарт момента завладел телом. Весь вид Дориана нашептывал, просил, умолял довериться. И на большие уступки он не пойдет.
Едва я подала руку, как принц мгновенно проколол мой палец острым, точно игла, когтем. Дориан трансформировал свою кисть в черную как деготь лапу, как тогда, в театре.
Я даже не поморщилась. Мною двигали отчаянье и гнев. Жители этой проклятой сказки облачили в лохмотья, не раз задевали мою гордость, унижали, облачили в лохмотья. Заставляли мыть вонючие туалеты, проводить ночь в грязной тюрьме с извращенцами.
Бурая капля проступила на молочной коже. И стоило перевернуть ладонь, как на стол упало несколько алых клякс.
Кап. Кап. Кап.
Вдох. Удар. Удар. Выдох.
Дориан проделал то же самое со своей рукой. Мистер Сэйдж подал парочку чистых перьев. Принц набрал в ручку мою кровь в качестве чернил и вывел элегантную подпись на пергаменте.
– С Лорелей у вас такой же контракт? – Я набрала «голубую» кровь принца и поставила подпись напротив его.
– Нет, – загадочно улыбнулся Дориан. – Милая Лори работает на меня, исходя из искренней привязанности.
Мистер Сэйдж развернул договор к себе и зашептал, водя
