глазами, а хмырь был связан по рукам и ногам и подвешен на торчавшей впереди корабля трёхметровой трубе.
– Чур! Давай, поговори по душам с этим… – Яросвет кивнул в сторону подвешенного за связанные руки дикаря. – Где Радомир?
Из одного из окон, открытого настежь, выглянул фельдшер – лысый мужик средних лет в звании ефрейтора.
– Я здесь, капитан!
– Как там раненый?
– С ним всё хорошо, артерия не задета… Я швы наложил. Дежурить пока не сможет.
– Сходи, сук этих посмотри на предмет заразы всякой.
– Будет сделано, капитан! – бодро ответил фельдшер и скрылся в окне.
Хмырь поначалу был не очень разговорчив с сержантом, но, когда тот ему сломал четыре ребра, выдал исчерпывающую информацию по обстановке в районе местонахождения «Сварога». Рассказал он и о поселениях к северу от Екатеринодара, и о людях, приходивших иногда из этих поселений, называвших себя «искателями», и о возможных местах обитания других дикарей, и ещё массу полезных сведений. Выяснив у дикаря всё относительно дороги на Екатеринодар, Чурослав доложился командиру, и получив от того указание пустить дикаря в расход, распорядился на его счёт.
Вскоре ветер стал затихать, и Яросвет приказал, пока не установился штиль, отъехать на пару километров от бывшей станицы, в которой могли ещё оставаться дикари. Пора было вставать на ночёвку. А на ночёвку лучше вставать в поле, где нет укрытий для врага, особенно если этот враг стреляет из лука. Да и команда, после заключения фельдшера о том, что дикарские девки незаразны и годны к пользованию, пребывала в приподнятом настроении.
Екатеринодар, база искателей, ночь с 23 на 24 мая
Махновцы разместились на базе. В тесноте, как говорится, да не в обиде. А вот товарищам, пришедшим позже, пришлось располагаться в квартире напротив, – вшестером им в двухкомнатке было вполне удобно. В той квартире имелись старые кровати, но вот печки и прочих удобств не было, что, в общем-то, не беда, – в мае на юге ночи не такие уж и холодные. Последним подошёл сводный отряд из пятнадцати вооруженных до зубов искателей под предводительством товарища Молотова. В составе молотовского отряда были люди сразу из нескольких входивших в Содружество поселений. Молотовцы расположились этажом ниже (не под базой, конечно же, где «выгребная яма», а в квартире напротив).
Витёк дежурил в угловой комнате, рядом, на разложенных там же на полу матрасах спали трое махновцев, на кухне дремал Коля, в кладовке давили массу ребята из Вольного. Ящер гонял чаи в квартире напротив, а в гостиной на базе расположились Кувалда, Олег, Длинный, Молотов, Хмурый и похожий на Калинина (который Всесоюзный староста) красный командир Дед Кондрат – самый старый из продолжавших ходить в Пустошь искателей Содружества и авторитетный человек в Красном хуторе. Деду Кондрату было уже шестьдесят пять, и звали его на самом деле Алексеем Геннадьевичем.
