перспектива ожить после смерти и полететь на Луну (про Марс, понятное дело, на Госуслугах не писали) ему понравилась. А чего терять? Собеседований было три: с первого его направили в горбольницу на медобследование; на втором был долгий разговор то ли с психологом, то ли с психиатром, который Лёху незаметно загипнотизировал и в течение пяти часов беседовал с ним неизвестно о чём; на третьем собеседовании Лёхе предложили пройти подготовку на полигоне Роскосмоса, и Лёха согласился. За это своё решение он и поплатился в итоге жизнью…
…Вернувшегося с полигона Лёху застрелили у входа в подъезд. Коллеги по мутному бизнесу решили, что Лёха продался ментам, и устранили «предателя». Пуля попала точно в сердце, не повредив «жизненно важных» для будущего живого мертвеца органов; головной мозг и позвоночник при падении не пострадали, кости рук и ног остались целы. После полагающихся следственных мероприятий тело Лёхи оказалось сначала в морге, а потом за ним приехал особый реанимобиль.
– Орут под окнами коты
День и ночь, день и ночь…
Строку про орущих котов Лёха с Кацем не сговариваясь выделили особо, добавив в голоса зычной хрипотцы. В этот момент их стало отчётливо слышно не только в эфире. Голосá этого мёртвого дуэта на миг пробились сквозь глухую вату разреженного марсианского воздуха, отразившись от монотонно обрабатываемой Лёхой каменной стены и наполовину опустевшего прицепа, у откинутого борта которого работал лопатой Кац.
Вышедший на трап с пустыми вёдрами Сергей уловил свободным от радиогарнитуры ухом обе запоздавшие на доли секунды звуковые волны́, наложившиеся поверх услышанного в наушнике. Получился интересный звуковой эффект.
Сойдя с трапа, он поставил оба ведра на присыпанную мелким гравием скалу и, подмигнув наблюдавшему за солистом с лопатой бригадиру, показал «класс» двумя руками. Тахир коротко ухмыльнулся и кивнул ему, соглашаясь с оценкой.
Мертвецы редко видели Каца поющим. Но тут Кац удивил всех.
Насыпав вёдра с горкой и воткнув лопату в композит, Кац развернулся и, разведя массивные руки, продолжил петь, прищурив за жёлтым стеклом очков большие, как у быка, на выкате пепельно-чёрные глаза, давно помутневшие от смерти, но ставшие в этот момент противоестественно живыми.
В прошлом проворовавшийся чиновник, подавшийся в Проект, чтобы доказать высокому начальству, что твёрдо встал на путь исправления, Леонид Натанович Кац, которого в стройотряде прозвали просто по фамилии, высокий толстый, – про таких говорят: поперёк себя шире, – с крупными чертами лица и мясистыми мочками ушей, к пятидесяти семи годам сохранивший густую чёрную шевелюру, он был хронически солиден. Не зазнавался, нет. Кац был прост, как и все мертвецы. Несмотря на возраст и неспортивную комплекцию, его взяли в стройотряд потому, что был Кац очень уравновешен психически – как танк, или слон. А ещё он был опытный строитель;
