себя Алина. За всё время пока Стас отсутствовал, сын о нём не проронил не слова ни худого, ни хорошего. Насколько он тяжело переживал уход отца Алина могла только догадываться, ловя на себе его сочувствующие взгляды.
Сын ушёл на работу. Алина поднялась навстречу мужу. Поднялась плавно, мягко, будто ей не сорок с "маленьким хвостиком", а по меньшей мере двадцать пять лет. Муж проходить в комнату не стал, застыл в дверном проёме.
Боится, что снова поколочу? -подумала она и миролюбиво улыбнулась.
–Ты за вещами?
–Нет. Я вам денег принёс немного. На днях встретил Инну. Она сказала, что ты болела.
–Хотела поболеть-не получилось,-ответила Алина, проходя мимо посторонившегося мужа.
На кухне открыла крышку чугунного казанка, крикнула:
–Ты гусятину будешь? Мама дала кусочек. Я пожарила. Вкуснотища!
Стас пришёл. Уселся на табуретку.
–Давай гусятину, – сказал он.
Они сидели как раньше, будто не было ни телефонного звонка, ни скандала, ни прощальных слов. Она смотрела как вкусно он ест, блестящими от жира губами впиваясь в кусочки мяса.
Муж кухонным полотенцем вытер рот. Но видно вспомнив, что Алина не одобряла таких действий с полотенцем, покраснел, смущённо улыбнулся, сказал:
–Мы скоро в ремонт становимся. Я устал жить на пароходе. Хочу домой.
–Это твой дом,– ответила она.
Потом они пили чай. Алина рассказывала о поездке в монастырь, но о своей просьбе к Параскеве почему-то умолчала.
–А Сашка утром вставать не хотел,-смеялась она. – Пришлось его за ноги стаскивать с дивана. Зато потом был рад поездке.
Она встала, стала мыть посуду. И вдруг услышала.
–Ты похудела.
Алина повернулась. Оттянула провисшую в талии юбку, собрала в кулак освободившийся материал, улыбнулась.
–Есть немного. Но это не все перемены. Знаешь, мне иногда кажется, что за моей спиной выросли крылья. Я вчера к маме ходила. Обычно на гору тяжело забираюсь, а тут взлетела и даже не запыхалась. А ещё мне почему-то кажется, что меня никто не сможет обмануть.
Муж поднялся, погладил её плечо.
–Так я приду?
–Конечно,– сказала она и удивилась: какие у него ярко-синие глаза, как небо за окном.
–Мне пора, -заторопился он.
–Ты приходи,-ещё раз повторила она и подумала: пусть возвращается, теперь ей есть чем с ним поделиться.
* * *
Песок был тёплым. Он струился сквозь её пальцы. Ладонью она разравнивала насыпавшуюся горку и снова набирала песок в руку. В этом занятии ничего забавного не было, но она поймала себя на том, что улыбается. Улыбается сама себе, потому что на пляже кроме степенно вышагивающих по кромке прибоя чаек, не было никого. Тихо шуршали волны, отползая назад в море. Поднималось к зениту солнце. Его лучи грели затылок.
Алина снова увидела себя как бы со стороны, как тогда у окна кухни. На берегу моря сидит женщина, просеевая песок сквозь пальцы, но на её лице не слёзы, а улыбка блаженства.
