а тут у нас живой имеется! Правда, надолго ли непонятно…
Гвинн дернулся было, охнул и снова привалился к дереву, куда его усадили после боя.
– Свяжи. Может и дотянет до допроса. Сильно ранен?
– Да кто его разберёт, командор. Вся куртка в кровище. Не, вроде, не так чтобы. Сейчас перевяжу потуже – дотянет. А сдохнет, так туда и дорога.
Брайд стоял в стороне, бездумно наблюдая, как гранты поднимают на лошадей и привязывают к сёдлам тела погибших товарищей. Прикрыл глаза, когда поднимали Лейса – чувство вины резануло, как острое лезвие. Если бы он не отпустил накануне девчонку, если бы не приказал эвокату перекидывать щит в разгар боя… Да что теперь каяться – кругом виноват. Позор и как проводнику и уж, тем более, как цептору. С такими способностями только обозы охранять, а не в бой рваться. Справедливо будет, если ему доверят только это. А может даже правильнее будет отправить в конвойный корпус при тюрьмах.
Проходящий мимо Кэддок посмотрел с легким сочувствием во взгляде, хлопнул по плечу.
– Не раскисай, – сказал он слишком бодро, чтобы это звучало естественно – Первый бой же. Первый, ведь?
Брайд не ответил, чуть заметно кивнул. От этого утешения стало ещё тяжелее. И стыд горячей волной ударил в голову. Первый, не первый, а показал себя так, что хоть под землю провались. Кто, ну кто мог подумать, что тут даже дети готовы тебе нож в спину воткнуть. Не тангары, местные… И семья эта. Обычные же боеры. Маслобойню держали, детей растили. А оказалось, что помогают повстанцам. Да и не просто бунтовщикам, а хуннам, как выяснилось. Еретикам, проклятым диким магам, которым вообще не должно быть места в Амеронте. И откуда они только появляются, несмотря на все преследования и зачистки? И почему мирные боеры вдруг решают помогать этим выродкам, которые готовы продать всё извечному врагу – Тангате? Столько десятилетий длится война, столько народу полегло от некродских нашествий, рейдов тангатских боевых магов, столько сгорело в пламени бунтов, разжигаемых всё той же Тангатой. И всё равно – находятся же те, кому мирная жизнь оказывается не по нутру.
Брайд повернулся и решительно направился к Гвинну.
– Командор, – он проглотил вставший в горле ком. – Я должен…
Гвинн смерил его холодным взглядом.
– Прежде всего, вы должны исполнять приказы, цептор Бринэйн. Всегда. И в бою, и вне боя. Странно, что мне приходится снова повторять вам это, тем более сейчас. Я надеялся, что вы быстрее будете усваивать неприятные уроки. Очевидно я заблуждался. Свои объяснения вы сможете донести командованию в подобающее для этого время, а свои… терзания – вообще оставить при себе. Сейчас – свободен.
Брайд послушно отошёл. На что он, собственно, надеялся? Что командор начнёт ему сопли утирать или тут же назначит взыскание, чтобы дать возможность немедленно искупить вину? Да Гвинн и слушать его не должен. Вот он и не стал.
Возвращение было тягостным. Отряд ехал молча, разговоров не было слышно. Командор сидел в седле прямой, как
