боль гораздо более стойко, чем обычные люди, – скучным голосом произнес Мастер Вопросов. – Поэтому при допросе носителей Крови простые методы дознания не считаются эффективными, а результаты, полученные при помощи таких методов – сомнительными. Я согласен с этим утверждением. Но мы с вами, к счастью, принадлежим ордену Серпа Ревнителей, где искусство допроса отточено столетиями практики, в том числе и на таких, как мы – на лэтах. Когда-то действующий Серп-Легат ввёл в обращение один полезный инструмент, в создании которых поучаствовали и маги. Тангатские пленные маги. Какова ирония, а? Но умный человек не будет отказываться от знаний, даже если это знание принадлежит врагу. Вы согласны со мной, цептор?
Брайд прикрыл глаза и плотно сжал губы. Ещё не хватало вести беседы, будучи привязанным в ожидании пытки. По спине сбежала первая струйка пота – от страха. Нет, его учили терпеть боль, и под плетью экзекуторов и под ножами крипторов, изучающих заживление ран у лэтов. И боли Брайд не боялся. Её самой. А вот того, что окажется слаб, не сможет сохранить достоинство – это было гораздо страшнее.
Когда он вновь открыл глаза, в руках Ллира был жезл. Обычный по виду жезл, какие используют для усмирения непослушных эвокатов. Заряженный, разумеется – Брайд ощущал вибрации Силы, исходящих от него. Мастер Вопросов собирается применять жезл на нём? Но насколько Брайду было известно, магия этого инструмента действовала только на тех, кто и сам нёс в себе Силу – на эвокатов. На магов.
– Как давно вы были завербованы Тангатой? – спросил Ллир ровным голосом. – В академии?
– Я не был завербован Тангатой, – Брайд вскинул голову и посмотрел в птичьи глаза дознавателя как можно спокойнее.
Первое прикосновение жезла к обнаженной коже – лёгкое, почти невесомое – словно опалило огнём. Пульсация, такая же, как после ожога, заставила его дёрнуться.
– Кто был вашим вербовщиком? Кто-то из крипторов? Назовите имя!
– Я не служу Тангате! – рявкнул Брайд и взвыл, когда жезл ударил куда-то, чуть ниже рёбер. Этот удар поднял волну короткой, но почти невыносимой боли в верхней части живота.
– Почему вы убили девочку-хуннку? Вы боялись, что она раскроет вас при допросе?
– Потому что она убила Лейса! Я отпустил её, а она привела нас в засаду! Это была моя вина! Я хотел исправить… Это был гнев, всего лишь гнев!
Брайд извивался под точечными ударами силового жезла, в глазах темнело, но где-то, краем сознания, он понимал, что должен отвечать, даже так – нелепо, бессвязно и нелогично. Если он будет молчать, то ни за что не сможет убедить Ревнителя в своей верности Амеронту. Так и сдохнет под жезлом с клеймом предателя.
– Почему оставили эвоката в коридоре на маслобойне, а не взяли его с собой? Чтобы он не видел, как вы отпускаете девочку?
– Я не знал, кто там! И думал, что если вдруг там будет засада, я нанесу вред эвокату – там слишком узкие помещения. А я в рывке могу покалечить тех, кто слишком близко ко мне находится.
– Почему
