искренне считала, что Залесские не справляются с собственной жизнью. Просто не могут. Слыхано ли дело: пожилой отец да незрячая дочь. Алевтина наведывалась к ним несколько раз в неделю за солью, сахаром и прочим, попутно обшаривая острым взглядом углы, но так ни разу и не нашла ничего предосудительного.
Отец с дочерью в опеке не нуждались. Оба работали, не надеясь на пенсии и пособия, содержали в порядке квартиру, не страдали вредными привычками. Владимир Николаевич даже не курил, во что неугомонная Алевтина никак не могла поверить.
– А жаних куды делся? – разговаривала Алевтина нарочито безграмотно, считая, что только так её может понять родившийся в деревне Залесский. При этом она ещё и кричала, полагая, что старик глух как пень, что действительности не соответствовало. Слух у Владимира Николаевича с течением жизни не ухудшился.
– Лёша в Китае, – ответила Яна. – Уехал в командировку. Он филолог, а китайцы сейчас очень интересуются русской культурой.
– Да, да, – кивала Алевтина, думая про себя, что слова эти очередное враньё. В Китай! Подумать только! Да кому он там нужен! Сбежал. Вот и весь сказ! Женщина не верила, что кто-то находясь в здравом рассудке захочет жить с инвалидом.
Сегодня утром отец с дочерью пили на кухне чай, и Яна в очередной раз говорила, что её не нужно провожать, что она прекрасно доберётся сама. Сядет на автобус, а там – и рукой подать!
– А может, ну её, эту работу? – не выдержал Владимир Николаевич. – Всех денег не заработаешь!
– Пап, ну ты же знаешь, что это не из-за денег.
Он вздохнул. Лучшим было бы закрыть её дома и никуда не отпускать, но это невозможно. Однажды его не станет, и ей придётся учиться жить самостоятельно. Пусть учится сейчас, пока он жив. Потому он и подавил порыв выйти следом и, следуя на безопасном расстоянии, проводить дочь хотя бы до остановки, как он делал несколько лет назад.
Владимир Николаевич стоял у окна, не отрывая взгляда от тонкого силуэта, такого беззащитного в предрассветных сумерках, а из радиоприёмника струился старинный вальс.
Глава 2
Мелкий противный дождь накрывал город своей мутной пеленой. Виктор Семёнович Короткин, недовольно ворча, выбрался из автобуса. Спрятался под крышу старой перекошенной остановки и, глубоко вздохнув, бросил взгляд на противоположную сторону дороги. Снова она. В толпе шумных, вечно спешащих студентов стояла девушка. Яркое пятно света в серой суете будней. Каждый день в одно и то же время она появлялась на остановке и стояла несколько минут, ожидая пока схлынет беспокойный людской поток.
Девушка странным образом беспокоила Виктора. Он и сам не мог объяснить, почему каждый день ищет взглядом худенькую фигурку в светло-бежевом плаще. Зачем ему, пятидесятилетнему старику (а он давно считал себя стариком, чтобы там не утверждали окружающие) молоденькая девушка? Романтические чувства? Смешно.
