ну, некоторым, реально надо в себе что-то подшаманить, просто для повышения самооценки. Губки там, носик, реснички накладные сделать. Ну, хотят куколки быть похожими на Барби, почему бы и «да»? Пусть. Без треша, конечно, без свистка на пол-лица.
Моя Жасмин вся натуральная. Может, конечно, еще не успела. Не накопила.
Но я бы ей и не советовал. Её «а-ля натюрель» смотрится круче любой силиконовой долины.
Моя Жасмин… Я, конечно, совсем уже ох*ел от того, что происходит в моей жизни в последний час. Но сделать эту куклу своей не отказался бы.
Конечно, не тогда когда она в таком состоянии.
Правда, вижу её голенькую в ванной и понимаю, что взял бы и такую. Просто чудом каким-то сдержался. В горле пересохло.
И злость опять взяла.
На мажора этого долбанного, который её из машины выкинул. Сука!
А если бы меня не было? Что бы с ней сделали эти обдолбанные малолетки? Притащили бы в хату, где еще таких же десяток, и оприходовали бы хором во все дырки? Хорошо бы, если бы живую оставили. А то читал я недавно историю, как такие вот недоросли заказали проститутку…
Фу, бл*… вспоминаю и тошно.
Оборачиваю малышку в полотенце, вытаскиваю из ванны. Легкая как пушиночка. Ойкает, постанывает и дрожит.
Боится меня? Так тонко играет наивность. Может, и не болит у неё никакая голова? Может это просто удачный спектакль? Я усну, а она мне тут еще дом «обнесёт», правда, выносить особенно нечего. Разве что мой бумажник с карточками и телефон, в котором приложения разные важные.
Бл*дь, Руденский, о чём ты думаешь? У тебя в руках сладкая малышка, а ты… Вдыхаю аромат кожи, свежестью пахнет, её сладким телом, без всяких примесей. Так нежно! Так бы и вылизал всю, начиная от кончиков пальчиков, заканчивая… Ох, твою ж мать, стоил только подумать и член еще больше напрягается.
Соски у неё такие темные, ареола небольшая аккуратная, так и хочется взять грудочку в рот, пососать… Бл*…
Опускаю девчонку на кровать, слышу испуганный вздох, который она сдержать не может – это кроха почувствовала мой стояк. Ну что ж… не думаю, что ей впервой. Просто… понимаю, в этом состоянии, если у неё реально мигрень. Врач будет ехать еще как минимум час.
– Потерпи, малыш, скоро доктор приедет.
– Док… зачем?
– У тебя же голова болит?
– Д-да… – вижу, что её трясёт, боится чего-то? – Но… я… мне надо позвонить, дайте, пожалуйста, телефон.
Ага, телефон. Еще чего! Чтобы навела на меня своих сутенёров? Не знаю, откуда в моей голове такие мысли, но этой куклёне я совсем не доверяю. Что-то в ней есть, что меня смущает. И провоцирует.
Такая органичная наивность и невинность вдруг появилась. Как будто не её клиент из машины выпихивал, как будто не к ней пьяные придурки клеились, она еще так спокойно пережила то, что её ударили, словно с ней это не в первый раз.
А сейчас – словно другой человек. Умылась, и стала девственницей?
Умно, конечно. Но я в такие игры давно
