стал дирижёром, изучал партитуры. В связи с его длительным отъездом рояль замолчал: инструмент тоже расстроился, как и семейная жизнь. Нельзя сказать, что Анна упала духом, нет, с духом было всё в порядке. Она обустроилась на первом этаже в светлой комнате для гостей, организовала комфортные условия для своего проживания: письменный стол, удобный стул, диван и телевизор. На второй этаж поднималась редко, всё время проводила в одной комнате за письменным столом с ноутбуком. Изредка выходила во двор подышать свежим воздухом, в магазин выезжала только тогда, когда холодильник приходил в состояние «шаром покати». Писательство стало её новым смыслом.
За это время она дважды навестила мужа, и второй визит оказался последним: они даже не встретились. Перед второй поездкой Герман вёл себя необычно, в несвойственной для него манере: сам практически не звонил, мог не отвечать на звонки жены, а когда Аня в редком случае дозванивалась, общался с ней неохотно, говорил коротко общими фразами и старался побыстрее закончить разговор. Не зная, что именно случилось, Анна понимала, что такие изменения с человеком не происходят без причины. Решила сыграть субито и прилетела внезапно, без предупреждения. Где-то в глубине души маленький червячок подозрения уже начинал подсказывать возможную причину, но увиденное по приезду всё же оказалось неприятным сюрпризом. Муж, как в скабрезных анекдотах про командировочных, оказался не один. Но если анекдоты бывают смешными, то реальность приносит только боль. Открыв дверь служебной квартиры мужа своим ключом и очутившись в прихожей, Анна сразу поняла: у него появилась молодая женщина. Возможно, сам бы не признался, но женский шарфик, висевший на вешалке, элегантные дамские тапочки с меховыми помпонами, стоявшие на полочке для обуви, дали понять, что в квартире живёт хозяйка этих вещей. Анна резко выдохнула и прислонилась к стене. Судя по всему, дома не было никого. Женщина немного постояла, приходя в себя, потом вышла из квартиры. Это был первый случай, когда Анне пришлось потянуться за «ритуальной» пачкой сигарет. Она не могла вспомнить, когда последний раз закуривала, но пачка всегда лежала в сумочке. Непривычный дым заставлял кружиться голову. Или это всё нервы? Сделав всего пару затяжек, она выкинула сигарету в урну. Пора было принять действительность. В конце концов, чего она ожидала? Достав телефон, она позвонила мужу.
– Герман, кто она? Зачем? – по её тону муж понял, что нет смысла пытаться говорить, что эти вещи принадлежат домработнице Тамаре. Жена всё поняла. Юлить бесполезно, да и смысла не имеет. Они взрослые люди, а не нашкодившие подростки, прячущие сигареты от родителей.
– Прости, не знаю, что сказать, – виновато ответил Герман. – Это именно то, что ты думаешь.
Анна повесила трубку. Чёрт возьми, она догадывалась, что такое возможно. Нет, такое даже должно было произойти, но как больно! Душила обида, злость. Надо было постараться успокоиться и прийти в себя.
Она устроилась на ночь в гостинице, в
