он во мне вовеки не умрет.
И не могу я наглядеться вволю,
Как месяц чуть качается, плывет
По небу, словно лодочка по морю.
А утром на работу выхожу,
Заря горит в полнеба, как жар-птица.
На это чудо только погляжу –
Рука невольно тянется креститься.
И если загорланят петухи
Или над полем птицы закружатся,
Я тороплюсь записывать стихи,
Пока они на душу мне ложатся.
«Любишь? Люби…»
Любишь? Люби. Только снова
Я повторяю, что пью.
Если полюбишь другого,
Морду тебе разобью.
Мне наплевать, что я сельский,
Ты же из города. Что ж!
Что же ты в пункт милицейский,
Слезы глотая, идешь?
Это всего лишь цветочки.
Я говорю от души.
Сказано. Сделано. Точка.
Там хоть в Верховный пиши.
И не ругай меня, кроха,
Что я невежда и груб.
Может, воспитан я плохо,
Но уж зато однолюб.
«На дворе январь…»
На дворе январь. Морозом
Все сковало утром ранним.
Даже месяц в небе звездном
Изогнулся в рог бараний.
В инее дома-палаты.
И в такой мороз жестокий
Все торопятся куда-то,
Раскраснелись нос и щеки.
Где вода была – там лед.
От дыханья пар идет.
В небе зорька увядает.
На узорах в окнах синих
Скоро солнце засверкает
И засеребрится иней.
С удивленьем смотрят ели,
Устремив вершины ввысь.
Небеса заледенели,
Но кипит земная жизнь.
«Давно ли утихли метели…»
Давно ли утихли метели
И ели встряхнулись от сна?
А нынче грачи прилетели,
Вовсю верховодит весна.
И вижу я, как под оконцем
Из лужи воробушек пьет.
А парень, сощурясь от солнца,
В совхоз на работу идет.
Лелея надежды живые,
С любовью глядит его мать,
Как парень сегодня впервые
На тракторе выйдет пахать.
Грачи устремятся вдогонку
Кудрявой его борозде.
Под вечер заедет на кромку,
Своей улыбаясь звезде.
Май
Под высокой радугой-дугою
Мчится май, бутонами звеня.
О весна, цветенье дорогое,
Подожди, не покидай меня.
Дай мне вешней свежестью упиться,
Соловья
