бутылкой (мы настолько свыклись с таким натюрмортом, что не обращали на нее внимания), нагло стоявшей посредине стола, Германсон отбрехался тем, что бутылка осталась еще от тех… И у нас используется для воды.
– А графин чем вам не подходит? – спросил председатель студсовета Алик Симонян. Мы посмотрели на графин, потом на Германсона, мол, давай, выкручивайся, раз взялся.
– Графин мы только получили, – соврал Германсон и только после вранья заметил стоявшую позади всех Белкину. Она легко могла его разоблачить, но лишь усмехнулась и ничего не сказала…
– Саня, ты достал своим пивом, – сказал я Хасидовичу, когда комиссия, сделав нам строгое внушение, ушла, а Сашка, наоборот, гремя свежими бутылками, пришел.
– Да, хорош! – поддержали меня оба Андрея. – Вот турнут нас из общаги, где ты будешь скрашивать ожидание?
– Плюньте! – посоветовал нам Сашка, вынимая бутылки. – Лучше попробуйте это «Жигулевское бархатное» пиво.
Мы попробовали «Жигулевское бархатное» и остались довольны. К мерам предосторожности мы добавили закрытую (чего раньше не делали) Мирновым на ключ дверь. Чем, кстати, был особенно недоволен Керенкер, который привык шляться по комнатам общаги, как кот, без стука. Придет, усядется за стол и, если в комнате что-нибудь едят или пьют, обязательно поможет. Если ничего не едят и не пьют и нет признаков, что это случится в ближайшее время, посидит три минуты и пойдет дальше… Через неделю студсовет накрыл нас с бутылками на столе во второй раз. На этот раз бутылок было уже три – две пивные и одна водочная. Сашка к водочной бутылке отношения не имел, на его совести была только пивная посуда. Он водку вообще не особенно любил, предпочитая пиво, неважно, разливное или бутылочное. Странно только, что пиво он любил, а человеком был не толстым, скорей даже, худощавым. А водку пил, конечно, но без любви. У Мирнова накануне в пятницу случился день рождения, и он разорился на бутылку «Столичной» за 4 рубля 12 копеек. Мы с Германсоном подарили ему складной туристический нож за 1 рубль 70 копеек и купили закуски в 23-м гастрономе, который располагался через дорогу от нашей общаги. Ну, если считать это закуской… Буханку хлеба, банку ставриды в масле, брикет холодца и четыре (знали, что будет Сашка) сырка «Дружба». Не посчитали только Керенкера, который со своим носом не мог не пронюхать о предстоящем событии и, конечно же, примкнул к нашей компании. От него отделаться не было никакой возможности, потому что он начал поздравлять Мирнова еще дня за три до дня рождения, а в сам день с утра густо клубился возле нашей двери. Сашка, поджидавший нас в нашей комнате, подарил Мирнову кипятильник и трехлитровую банку пива. Кипятильник, понятное дело, очень быстро, в стиле дрессированных учебников, растворился на общажных просторах. Мирнов, кипя возмущением и без кипятильника, оббежал всю общагу и принес откуда-то два других кипятильника, неисправных. Они долго потом валялись у нас на столе,
