её руки хоть на секундочку, обнять, прижать, вдохнуть, и остаться в её жизни навеки. А сейчас он уже был счастлив от того, что она здесь, она дышит, и она смотрит на него не как на врага.
– Хм-м, – протянула Аннет. Она отвела руки назад, левой обхватила запястье правой, а пальцы зажимали подол платья. – Ты не боишься меня?
– Что? – удивился Матиас. – Нет.
– Хм-м, – протянула Аннет. Он вызывал в ней всё больше любопытства. – Почему?
– А почему я должен бояться тебя?
– Потому что я, как вы любите называть, ведьма. Магия, демонические глаза и прочее.
– Демонические? – поморщился Матиас. – Я считаю, что твои глаза прекрасны.
У Аннет перехватило дыхание, рот чуть приоткрылся, а руки рассоединились и, проскользнув по платью, повисли вдоль тела; сердце бешено стучало и волна волнительного, послабляющего жара пронеслась по телу.
– А…, – произнесла она. – П… – Она замолчала, не могла сказать ни слова, и отвела смущённый взгляд.
Матиас, смотря на неё, замлел, а на лице появилась улыбка. Он нутром чуял, что чувства взаимны, должны быть взаимны, не могут быть не взаимны. Он приблизился к Аннет с уверенностью, она не отступила – подняла взгляд с лёгким румянцем на щеках, а руки теребили подол платья по бокам. Она смотрела на него как милый, невинный зверёныш снизу вверх.
– Правда не боишься? – спросила она, хотя уже знала ответ, видела его в карих глазах.
Матиас остановился, улыбнулся.
– Правда, – ответил он. – Всё что я слышал о ведьмах явно чушь.
Улыбка Аннет растаяла.
– Что такое? – слегка запаниковал Матиас. – Прости! Это слово «ведьма»? Это обидно для вас? Я не хотел! Я не знал! Я… – Аннет прервала его, звонко хихикнув.
Он замолчал, растерялся; смотрел на её милую улыбку и весёлость в глазах, и улыбнулся сам.
Юго сидел, замерев как камень, смотрел на них с угрюмой мордой и чуть наморщенным носом. Фива поддалась вперёд, а от хихиканья Аннет она развеселилась и запрыгала на ветке.
– Нет, – сказала Аннет. – Не обидно. Для меня во всяком случае. Ведь это просто ваше слово для нас, разве нет? И дело вовсе не в нём, а в том, как вы относитесь к нам. А я – хьюмамо́ах. Вот наше слово для нас.
– Что оно значит? – спросил Матиас.
Аннет не ответила, сдержанно улыбнулась.
– Я – Матиас, – сказал он и, сделав широкий шаг, оказался перед Аннет.
– Аннет, – сказала она, и не отступила.
Протянулась трепетная пауза – они смотрели друг другу в глаза и могли слышать дыхание друг друга. Аннет отвела взгляд, теребила поясок на талии. Как зачарованный Матиас сделал шаг – носок его ботинка, коснулся носка её сапога; взял её за руку – и она тут же подняла удивлённое, взволнованное лицо.
Их пальцы касались – его холодные, её тёплые – и в каждого словно ударила искра заряженной молнии. Они уже успели рассмотреть
