Я сейчас оденусь и приду… Найл? Да не спит он. Он вообще никогда не спит. Наверное. Как Ведьма прорицаю – он будет стоять на вахте и ждать тебя, когда ты придёшь… Угу. Давай, собирайся, и встретимся в кабинете… Сейф не забудь открыть с печатями. Всё, до скорого.
Отключившись, Цимих сложил коммуникатор и папку на стол, подошёл к гардеробу, достал оттуда свою сиреневую министерскую куртку с высоким воротником, золотыми пуговицами и узорными оторочками. Сменил футболку на серую рубашку, идеально выглаженную и свежевыстиранную, потом облачился в куртку и завершил образ, набросив на шею массивную цепь со Звездой Армады. Напоследок расчесав волосы, тяжело вздохнул, глянул на отражение в зеркале и потянулся к папке и коммуникатору, как вдруг в его спальню постучались.
Цимих метнулся к двери, спросил:
– Кто там?
– Это я, Цимих.
Прикрыв на мгновение глаза и заставив себя вдохнуть глубже, Лешер распахнул дверь, за которой стояла юная принцесса. Она смущённо сжалась, её тонкие белые пальчики вцепились в края ночной рубашки, слишком короткой для её длинных, стройных ног, которые она тщательно старалась прикрыть. Растерянный взгляд её проникновенно-вдумчивых глаз блуждал от лица финансиста к его груди и плечам.
– Проходите, принцесса, – сказал Лешер, жестом приглашая её войти, но она так и застыла на пороге.
– Почему ты в форме, Цимих?
– Прошу тебя, входи и присядь.
Девушка зашла в полуосвещённое помещение, озираясь и по-прежнему стараясь спрятать ноги.
– А куда присесть?..
– Куда хочешь. Вот стул, вон кресло. Или на кровать.
Принцесса опустилась на стеленную постель, взирая на Лешера, как птенец на родителя.
– Что случилось? Я проснулась, потому что ты с кем-то разговаривал, я подумала… Ночь глубокая, может, мне померещилось… Встала у твоей двери и слышу, ты ходишь туда-сюда по комнате, но я не думала, что ты… Даже в форму приоделся… Ты меня пугаешь, Цимих.
Лешер встал перед принцессой, не поднимая опущенный взор.
– Энтара, Король умер. Он разъезжал по своим охотничьим угодьям, и произошла авария. Его вытащили, сделали несколько операций, но этого оказалось недостаточно. Где-то час ещё он пожил после медицинского вмешательства, попросил его отнести в свою постель. Мы с твоей мамой были около него до самой смерти. Вот, завещание, – Лешер поднял вверх чёрную папку с серебряным гербом Армады. – Её Величество с ним. Он не остыл ещё.
Закончив, финансист взглянул на принцессу. Она больше не старалась прикрыть белоснежные бёдра, опустила руки и плечи, уставилась в одну точку, и впервые в жизни Лешер ощутил себя беспомощным. Сердце колотилось, тело было напряжено от импульсивных желаний подойти, сесть рядом, броситься к её ногам, прижать к себе её тельце… Но Цимих стоял на монолитных ногах, недвижимый.
Вдруг принцесса молча встала и унеслась прочь. Она так и бежала не одетая по длинному коридору четвёртого этажа, вниз по лестничным пролётам и до самого крыла отцовских апартаментов, где уже столпились врачи и Ночные
