не отпуская пришельца, хорошенько встряхнул его:
– Мне были нужны эти деньги… Не мне – нам! – Он обвел рукой зрительный зал. – Я ни за что не стал бы якшаться с такими, как Коли, но деваться некуда.
– Я сделаю все, что в моих силах, и постараюсь возместить твой ущерб.
Халим приблизил лицо к незваному гостю, и они едва не коснулись друг друга носами. Глаза моего приемного отца сузились, по скулам забегали желваки.
– А у тебя и нет выбора, плетущий. Добро пожаловать в мой театр! Не вздумай причинить вред нашей семье и запятнать мою репутацию. Надеюсь, ты оправдаешь славу своего высокого искусства – и тогда у нас все будет хорошо. Джи-а?
Халим не собирался торговаться с незнакомцем, ибо сделка с Коли пошла псу под хвост, зато ясно дал понять: с сегодняшнего дня плетущий принят в театр и хозяин ожидает, что тот загладит вину.
Человек в хламиде протянул ему руку:
– Я – Маграб.
– Халим.
До рукопожатия мой друг и благодетель не снизошел.
– Посмотрим, может, все же удастся умилостивить Коли. Ради бога, не натвори тут дел, пока меня нет. Вернусь – покажу, где будешь спать, и ознакомлю с обязанностями.
Халим развернулся и вышел из зала.
Я выронил тряпку. Магия… Настоящая магия, та самая, о которой повествуют сказания, которой посвящено несколько поставленных в нашем театре пьес. Плетущие… Мудрые маги, способные изменять мир вокруг себя ради того, чтобы творить великие и ужасные дела.
С отвисшей челюстью я наблюдал за Маграбом. Рядом стоял легендарный мастер, а я не знал, что сказать.
Должно быть, Маграб видел, что происходит в моей бедной голове.
– Значит, ты служишь у Халима? – спросил он, и я кивнул, не в силах подобрать слов. – Как зовут тебя?
– Ари.
– Хм… Ари? – Маг зашевелил губами, словно заучивая эти три буквы, и снова заговорил: – Хорошее у тебя имя. А я – Маграб. – Он улыбнулся и протянул мне руку.
Я подскочил к нему и, сжав его кисть в ладонях, затряс ее куда сильнее, чем требовалось для рукопожатия. Маграб не стал высвобождаться из моего энергичного захвата и спросил, взглянув на сцену:
– Стало быть, ты помогаешь Халим-саму творить его магию? Об этом он говорил?
– Работаю в трюме, – кивнул я. – Надеюсь, когда-нибудь Халим позволит мне играть на сцене.
– Это вершина твоих желаний? Хочешь стать лицедеем? Ничего иного в книге твоей судьбы не написано?
Я примолк. Сложный вопрос. Мое возбуждение схлынуло и вновь вернулось при воспоминании о том, как Маграб, словно великий Брам, вызвал огонь, что пылал на его ладони.
– Не я, а ты сотворил магию…
– Ты прав.
– Как в древних сказаниях?
Маграб невозмутимо кивнул.
Я вздохнул. Пожалуй, задавать следующий вопрос у меня не было права, и все же детское
