произнесла она, оборачиваясь к Диону. – Очень примерной…
– Помогите… – тихо воззвала Вивьен, скатываясь вниз по подушке и укрываясь одеялом так, что остались видны только глаза.
– Я тебе, – Дион продолжал смотреть на сестру, – сказал уже все, что от тебя требуется. Сейчас дай леди отдохнуть.
– Ох, пес с тобой, Дион, – отрезала Аврора. – Пойду приготовлю платья.
Пока близнецы были заняты легкой перепалкой, Вивьен уже сидела на краю постели и не решалась опустить ноги на пол. Каждое движение для нее отдавалось непривычными ощущениями, которые так сильно не хотелось чувствовать. Дион перевел взгляд на герцогиню и посмотрел на нее непонимающе, однако она восприняла его взгляд как вызов и поспешила подняться. В очередной раз кинжалы боли проткнули ее тело, и она оперлась бедром о стоящую рядом тумбу с завтраком, едва не опрокинув его на пол. Рукой Вивьен задела поднос с едой. Гранатовый сок разлился по подносу и попал на омлет и столовые приборы. Дион поймал девушку за локоть, чтобы та не распласталась по полу. Она подняла на него взгляд, а мужчина в свою очередь смотрел на нее с осуждением.
– Я доставила Вам и так много хлопот, мне лучше поскорее вернуться домой, – тихо произнесла девушка.
Весьма благородные мысли для девушки, которая явно не до конца понимает что с ней произошло. Дион чувствовал ответственность за нее, ведь все пришло к тому, что сейчас она здесь, в его доме и рядом с ним. И, как бы она не пыталась храбриться, он не видел ничего зазорного в том, чтобы в ее состоянии попросить помощи. Он аккуратно усадил девушку на постель и укрыл ее плечи одеялом. Немного наклонившись к ней, Дион положил ладони на ее щеки и заглянул в глаза.
– Вивьен, – сбавив тон, проговорил он, надеясь, что так она сможет как губка впитать каждое слово, сказанное им. – Я понимаю твое рвение. Только геройствовать сейчас не нужно. Неужели ты думаешь, что мы тебя отпустим разгуливать по дому или пешком отправим к твоему отцу? Ты сильно в этом заблуждаешься. Твоя задача сейчас не напрягаться без необходимости.
Прескотт и не заметил того, как перешел рамки приличия. Он раздражался сейчас от каждого неверного движения с ее стороны, но старался сохранять самообладание. Всю ночь он посвятил тому, чтобы помочь этой девушке, и не надеялся на то, что добьется какой-то благодарности, однако, встретившись с обратным, раздражение в нем било громким звоном гонга.
– Дион, Вы добры ко мне… – тихо произнесла девушка, принимая его заботу. – Возможно, когда-нибудь я смогу ответить Вам тем же, – она обняла его, вспомнив, как он не давал ей замерзнуть, пока вез сюда. – Тепло… – тихо прошептала она.
Прескотт слегка смягчился. Из груди вырвался вздох. Он положил руку на ее голову и не и, не ожидая от себя подобного, начал перебирать её локоны цвета молочного шоколада. Он смотрел на ее макушку, а она сидела
