увидел Сэма, который лежал, кажется, без признаков жизни в метрах пяти от места, которое Хавьер приказал ему занять перед ударом. Времени было мало. Сейчас жизнь всего корабля была важнее жизни Сэма, и Хавьер продолжил ползти к пульту управления.
Через стреляющую боль в правом бедре – кажется, оно разлетелось на мелкие кусочки, и лишь грубая толстая кожа моряка сохраняла ноге человеческий вид – он добрался до пульта управления. Слух так и не планировал возвращаться, но глаза сейчас были куда важнее.
К большому удивлению капитана, повреждения, по крайне мере видимые по экранам корабля, были не такими катастрофическими, как он того ожидал. Приборы сообщали о затоплении нижнего левого отсека, однако насосы, о, хвала Посейдону, работали на ура и справлялись со своей задачей. По первому взгляду опасности полного затопления не было.
– Ты выдержал, – прошептал Хавьер и погладил штурвал.
Он попытался направиться к левому краю мостику и оценить масштабы столкновения, но упал. Когда-то по неосторожности матрос вонзил нож прямо в руку Хавьера, не специально, конечно, но едва ли от этого было легче. Сейчас же капитан испытал боль куда более жгучую, чем в тот раз. То ли мужество капитана, то ли шок от всего происходящего заставили его в очередной раз попытаться встать и все же добраться до двери.
Палуба оказалась затоплена, однако вода постепенно убывала обратно за борт. Абсолютно все, что было на палубе до удара: грузовые контейнеры, рабочий инструмент, палубные механизмы и даже некоторые надстройки в виде радио вышек ушли в небытие, куда-то далеко в синюю бездну. Лишь убывающая вода была единственным обитателем корабля за пределами капитанского мостика и кают.
Удар пришелся в левый борт и оставил после себя внушительную вмятину на корпусе корабля. Однако это волновало Хавьера куда меньше. Старый моряк уставился на тонны убывающей за борт воды. Голова продолжала взрываться, рассудок вовсе затуманился, и Хавьер вспомнил своего старого друга: отца парня, прячущегося в каюте прямо сейчас:
– Мой старый друг… Неужели ты встретился с чем-то подобным и проиграл. Мой старый друг…
Словно услышав слова Хавьера, на палубе появился Тео. Парень цел и невредим и даже не лежит в углу, проклиная день, когда его нога ступила на борт этого судна.
Тео начал что-то кричать Хавьеру, но тот ни черта не слышал. Фейерверки продолжали стрелять, хоть и не с такой частотой, как было прежде. И лишь увидев парня, Хавьер вспомнил… Ужасное осознание пришло к нему только сейчас.
Вторая волна! Она была по правую сторону корабля и лишь Хавьер вместе с лежащим без сознания Сэмом знали о ней. Тео уже дошел до лестницы, ведущей к мостику капитана, намереваясь узнать обстановку. Он был единственным из нижних ярусов, кто отделался легким испугом после удара.
– СТОЙ! ТЕО, НЕТ! – Истерический вопль разлетелся на сотни метров в этом Богом забытом месте. Тео застыл и с недоумением уставился на Хавьера.
