давая ему обзор. Впереди у них становящиеся прозрачными облака подсвечены лиловыми и золотыми оттенками. Оттенки меняются превращаясь в огненно-красный, темновато-бежевый, словно плитка молочного шоколада, или нежно-кремовые, как мороженное. Линия облаков приближается.
– Мы больше не нужны? – спрашивает Наташа.
– Останьтесь, посмотрите, – предлагает второй пилот. Наташа оборачивается. Вадим кивает.
Самолёт пересекает границу облаков. В прозрачных облаках солнечный свет играет разноцветными красками, вспыхивая северными сияниями и маленькими волнистыми радугами.
Стоит облаку закончится, как самолет выныривает в пустое пространство. Темные облака впереди стремительно светлеют, впитывая в себя краски солнечного света, и самолёт вновь окунается в игру прозрачных облаков.
Наташа тихо извиняется и разворачивается, чтобы уйти вместе с Рыжим. Вадим будто просыпается от транса. Первым открывает дверь, осматривая обозримое пространство, все взбудоражено смотрят в иллюминаторы. Самолёт большой и мест у окон много, поэтому каждый если ни у окна, то сидит на соседнем кресле, наклонившись в сторону иллюминатора. Николай смотрит в окно, наслаждаясь видом. Дмитрий смотрит с полным восторгом.
Стоит им появится в проходе, взгляды скрещиваются на них. Вадим оглядывает всех наметанным взглядом. Агрессии или страха в салоне нет, значит подопечной ничего не грозит.
Вадим провожает её до кресла и тихо спрашивает:
– Ты в порядке?
– Порядок, – подопечная откидывается на сиденье, склоняя голову вбок. – Только устала. Ничего необычного. Смотри.
Вадим смотрит в иллюминатор. Мимо пролетают северные сияния, долго плывут играющие радугами облака, и играют разноцветные блики.
Гуинер показываются в окошках через минуту. Они занимают место под иллюминаторами, чтобы их заметили. Вибрирующе кричат, дёргая хохолками на голове. Затем машут крыльями в сторону самолета, и, совершая бочку, отваливаются в сторону. Гуинер около иллюминатора Наташи показывает голову, поднимает хохолок полностью, на что в ответ Наташа прикладывает ладонь с раскрытыми пальцами к стеклу. Гуинер в смущенной радости дёргает хохолком в бок, поднимает крыло, почти прижимаясь к самолёту брюшком, и в перевороте уходит в крутое пике. Возникнув перед самолетом далеко впереди в вертикальном взлете, он легко расправляет крылья параллельно земле, сокрытой облаками и уходит влево. Гуинер улетают, их предводитель, сделав круг над самолётом, летит следом.
Полет проходит легко.
При приближении к аэродрому пилоты потирают руки в предвкушении.
– Дорогие пассажиры! – объявляет капитан. – Мы заходим на посадку. Убедительная просьба не прыгать по салону, громко над персоналом аэродрома не ржать, – Салон взрывается хохотом. – Благодарим за внимание.
– А сейчас к вашему вниманию предоставляются переговоры с землёй, – объявляет второй пилот.
Салон гогочет снова. Кто-то шипит, призывая к тишине.
– Чтоб
