Суровый минимализм.
Плотно завтракаю и принимаю душ. Одежды у меня раз-два и обчелся, поэтому иду прямо в полотенце на поиски шкафа с одеждой хозяина и облачаюсь в простую футболку, которая садится, как платье.
Машинка с сушилкой обнаруживается в его личной ванной, и я отправляю в стирку свои вещи – все, кроме белья, которое я освежила ночью и высушила на батарее в своей комнате.
Подумываю, что должна приготовить еду, но не знаю, к которому часу вернется Ярослав. Просто сижу в тишине и глажу животик.
Я не была готова стать матерью в восемнадцать лет, но этот ребенок стал моим спасением. Я была благодарна судьбе за то, что так вовремя забеременела. Не могу без содрогания вспоминать свою жизнь с тех пор, как родители сказали, что я выхожу замуж за старика Туманова, и до тех пор, пока не объявила ему о беременности. Слава богу, все в прошлом.
Внезапный звонок в дверь пугает меня. Тихо подхожу к окну и смотрю через щель в занавесках. На пороге стоит ухоженная молодая женщина слегка за тридцать. Она звонит еще несколько раз и недовольно поджимает губы. А потом резко разворачивается и уходит.
Я думаю: что, если к нему так и будут вереницей тянуться гостьи? Мне придется прятаться, обмирая от страха? Придется скрываться в выделенной комнате, пока этот грубый зверь не насытится перепихоном? От последней мысли во мне поднимается волна раздражительности. Чертовы гормоны! Бесят меня своей непокорностью! Словно я не могу совладать сама с собой!
Пью чай и прячу свою верхнюю одежду и сапоги под кровать на тот случай, если у кого-то из его баб имеются ключи. Поднимаюсь на второй этаж, но машинка еще не достирала, и я решаю ненадолго прилечь. Укрываюсь одеялом и, очевидно, засыпаю.
Потому что снится мне сладкий сон, словно Ярослав касается моей напряженной плоти, и я испытываю огромное желание ощутить его целиком в себе.
И когда это происходит на самом деле, остатки сна рассеиваются. Но я не решаюсь открыть глаза. Лишь сильнее стискиваю в руках простыню, наслаждаясь чувством наполненности. Я не могу больше сдерживаться и стону от его действий. Чувствую, как жидкое пламя растекается по всему телу, и выгибаюсь навстречу его проникающим движениям, наслаждаясь волнами экстаза. Оргазм высекает из моей души сладострастные крики, и я ощущаю, как обжигающее семя наполняет мое лоно, вызывая приятную дрожь.
Лежу, скованная кольцом рук, и не смею пошевелиться. Мужчина рядом спит, и я поворачиваю голову и несколько минут изучаю его лицо. Оно излучает спокойствие, словно он освободился наконец от одолевающих его тяжких дум. От него немного пахнет алкоголем, и я думаю, часто ли он пьет и не опасен ли в такие мгновения.
Мой муж пил часто – со дня нашей свадьбы и до самой смерти. Вспоминаю унизительную первую брачную ночь и не могу сдержать слез. Мое счастье, мое чудо – ребенок, так вовремя появившийся, стал моим спасением от унижения и, скорее всего, даже от побоев.
И, конечно, если бы не моя акция протеста накануне
