веков ни в содержательном, ни в методологическом плане. Однако для характеристики научного мышления и чувств ранней схоластики интересно познакомиться с основными чертами позиции богословов по отношению к сохранившимся сокровищам античного гуманизма.
Кроме того, в настоящее время филологическая наука уделяет достойное внимание выживанию античности в Средние века118. Э. Норден 119отдает должное Средним векам за сохранение наибольшего количества классических писателей в копиях и защищает этот культурный период от очернения гуманистами.
Далее тот же исследователь обращает внимание на различие между artes и auctores и утверждает, что artes были основой высшего научного образования, в то время как классические auctores были отодвинуты на второй план и практически исключены как опасные. «Лучше, значит, выбросить старый хлам в угол и довольствоваться разливным образовательным экстрактом artes».120 Корден смягчает это несколько суровое общее суждение, отдавая должное гуманистическим начинаниям XII века и упоминая об «artes» Хильдегарды. Он заслуженно хвалит Хильдеберта из Лавардина, Иоанна из Солсбери, Бернарда из Шартра (которого он ошибочно отождествляет с Бернардом Сильвестром), Петра из Блуа и Матвея из Вандома – людей, увлеченных античностью и хорошо знакомых с классическими писателями.
Берлинский филолог помещает здесь свой исторический рассказ под аспект литературного спора между классицистами и схоластами. В XIII веке Орлеанская школа с ее гуманистическим энтузиазмом аукционистов и Парижский факультет искусств как место и убежище преимущественно логических начинаний были враждебны друг другу, как это драматически иллюстрирует поэма современного трубадура Анри д'Андели «Битва семи искусств.121
В содержательных рассуждениях Э. Нордена о взаимоотношениях схоластики и античной классики прослеживается гораздо более объективная и благожелательная оценка схоластики, чем, например, у Фойгта122. Однако и замечания Нордена нуждаются в дополнении и неоднократном изменении. Прежде всего, утверждаемая им враждебность Церкви по отношению к аукториям, похоже, не основана на исторических фактах.
Если монашеские круги XI и XII веков, в том числе Отлох Сент-Эммерамский и другие, враждебно относились к светским наукам, а также к классике123, то это не тождественно враждебной позиции самой Церкви.
Как еще могли такие люди, как Иоанн Солсберийский и Петр Блуа, чья церковная ориентация не вызывает сомнений, до такой степени проникнуться симпатией к ауктории, к гуманистическим начинаниям и как можно было продолжать с преданным тщанием копировать древних классиков и хранить их как драгоценное сокровище? Даже каноническое право Средневековья не запрещало читать классику.124
Интересным примером того, каким уважением
L. Traube, Untersuchungen zur Überlieferungsgesch. röm. Schriftsteller I, in the Sitzungsber. der philos.-philol. u. histor. Klasse der kgl. bayr. Akad. der Wissensch. 1891, 387—428; Ders., Perrona Scottorum, ein Beitrag zur Überlieferungsgesch., ibid. 469—538; Ders, Vorlesungen und Abhandlungen, vol. II: Einleitung in die lateinische Philologie des Mittelalters, ed. by P. Lehmann, Munich 1911. Taylor, Classical heritage of the Middle Ages, 1892. J.E.Sandys, A history of classical scholarship I, Cambridge 1908, 533—536. Novati, L’influsso del pensiero latino sopra la civilta italiana del medio evo2, Milano 1899. Pascal, Letteratura latina medievale, Catania 1909, 117—174. Ch. Cuissard, L’etude du Grec ä Orleans depuis le IXe siecle jusqu’au milieu du XVIII6 siecle, Orleans 1883. Tougard, L’hellenisme dans les ecrivains du moyen äge du VIIe au XIIe siecle, Paris 1886. Manitius, Philologisches aus alten Bibliothekskatalogen bis 1300, im Rhein. Museum XLVII (1892), Ergänzungsheft.
Die antike Kunstprosa IP, Leipzig und Berlin 1909, 680 ff 712—731; ср. Ders., Die lateinische Literatur im Übergang vom Altertum zum Mittelalter, in Kultur der Gegenwart I 82, 436; Ders., Einleitung in die Altertumswissenschaft I, Leipzig 1910, 556.
E. Norden, Die antike Kunstprosa II 688.
Ibid. 728.
Die Wiederbelebung des klassischen Altertums I3, Berlin 1893.
Конгрегация Клюни была особенно враждебна к классическим исследованиям. «Обычным жестом в отношении „учебника“, то есть языческого автора, для этих монахов было почесывание за ушами, как это делали собаки; ведь недаром язычника сравнивают с таким животным» (P. Hil. Felder, Geschichte der wissenschaftlichen Studien im Franziskanerorden, Freiburg 1904, 404 ff).
Ср. Decr. Grat. D. XXXVII, Summa Rufini, ed. Singer, Paderborn 1902, 80 ff. Decr. Greg. IX 1. 5, t. 5 de magistro.
