Они преследуют меня. Все вместе и разом. Друг за другом независимо от того, какой именно момент напоминает о себе в самую первую очередь.
Они ощущаются так, как будто он трахал меня только вчера. Но Райан Андерсон, вероятно, уже и думать забыл. Преуспел в том, что мне никак не даётся. Не знаю, почему я полагала, что он не отступит, и на протяжении этих трёх дней иногда вздрагивала от звука входящих сообщений. Ни одно из них не было от него. Какова вероятность того, что он просто не пошёл дальше стадии узнавания моего адреса? Правильно, крайне низкая и незначительная. Но так даже лучше. Ведь всё, что между нами происходило… каждая секунда, в течение которой Райан Андерсон находился рядом со мной и в моём теле… всё это однозначно не относилось к числу правильных вещей и поступков. Пусть я чувствовала себя желанной и наслаждалась этим, пусть это стоило того, но мы закончили. Больше ничего такого не повторится.
Всё нормально. На днях обедала со своим братом и всё ещё удивляюсь, что это на него вдруг нашло. Покинуть офис ради ланча с младшей сестрой это что-то новенькое. Так же, как и его мрачный вид. Он, конечно, не впервые предстал передо мной хмурым и не в настроении, но таким раздражённым я не видела его очень и очень давно. Я пыталась спросить, хотя с ним это всегда заранее обречено на провал. Он скрытный буквально до жути. Но если дело в Кэтрин, и если она снова выносит ему мозг, считая, что что-то от него недополучает, то хороший секс быстро заставит её забыть об этом. И воцарится временное затишье.
Я блокирую телефон, будучи не в силах ответить на это так, будто мне совершенно всё равно. Только что неизвестная женщина, по отношению к которой у меня как не было, так и не наблюдается никакого сочувствия, стала казаться чуть менее вымышленной и абстрактной. Она обрела полное имя… Кэтрин Андерсон. Наверняка интернет знает, какая она. Как выглядит, насколько высокая, цвет волос, стаж в браке, часто ли появляется с мужем на публике, и производят ли они при этом впечатление счастливой супружеской пары, и насколько красивые у них сыновья. Я едва не захожу в браузер, но останавливаю себя почти в самый последний миг. Мне это не нужно. Ревновать и ненавидеть ту, на чьём месте я никогда не буду. Выяснять, сколько лет его детям, чтобы высчитать, когда он стал отцом первого младенца. Это совершенно нерационально. Вредно. И почему-то больно.
Моника?
Если он ничего не сказал, откуда у тебя такие мысли?
Я всё-таки бываю у них дома и обожаю своих племянников, даже если не кричу на каждом углу, что мой брат владелец миллиардного состояния. По-моему, его брак уже давно изжил себя. Я не расстроюсь, если он однажды развалится. Мальчишки всё равно будут в порядке, и Кэтрин тоже не останется на улице. Четырнадцать лет. И двое детей. Многие в наше время не выдерживают и половину этого срока. Хотя, может быть, он и вовсе не женился бы на ней, если бы не залёт.
Ладно, я примерно поняла, но не думаю, что твой брат хотел бы, чтобы ты рассказывала мне подробности его жизни. Это его личное дело. В общем-то мне пора возвращаться в гостиницу. Я ещё не собрала вещи.
Увидимся
