Не подробности ранят, а что-то другое, что связывает. У всех печально-надрывный юмор, Новгородская подслеповатая, все знакомые мужики чем-то придавлены. Тебя я уже не вижу в этом мире. Ранит только то, что ты вроде в нем когда-то была.
Ты помнишь про русалочку, про то, что я понял, что тебе больно ходить?
Пусть это преувеличенно: мне дорог каждый твой шаг и вздох. И твое пробуждение. Они, пока нас нет, пусть будут у тебя радостными и тихими.
Завтра едем в"Максидом" на театральном автобусе за Леночкиной мечтой : елкой в горшке. А я на "Ладожской" уже купил гирлянду, по-разному мигающую в восемь режимов, и подарю ее Лене и еще нам куплю.
Пока я тебе писал, Настюша успела помыться в ванной – говоря честно и шепотом, первый раз за все время ребенок, кажется, лежал в ванной.
Анечка грустная, а отпускать нас не хотела. И в предвкушении сегодняшнего, видимо, свидания с Андрюшей – я не буду спрашивать, где она встречает Новый год… – она хандрила, хотя держалась. Кажется, мы с ней как-то друг друга понимаем, но, только приехав, я понял, что наши разговоры с Аней – лишь пятая часть в этом понимании. Мы приглядываемся друг к другу и втягиваем воздух носом, как собаки.
Я очень люблю читать твои письма, они, как постоянное, свежее, родное дыхание мне в лицо и в душу…
Я тебе пишу и говорю иногда как наощупь.
Хорошо, что ты по ночам думаешь. Или рисуешь. Первое: увидеть твои мысли невозможно, но рисунки оставь пожалуйста для своего мужа. Может, мне удастся, вернувшись, сидеть рядом с тобой, когда ты думаешь, и просто не мешать тебе, дыша рядом?
Малыш, я очень хочу быть безупречен. И не только в делах. Что происходит в Настюшиной душе, я не знаю. Видимо, не присматриваюсь или не разбираю по порядку. И какое-то горение, ожидание чего-то и необходимость пятиться, зарываться в себя, неумелое и почти уже женское чувство одиночества среди своих подружек, скроенных из другого теста и в то же время желание им что-то подарить от своей внутренней свободы и ранней ясной зрелости. Она просто зациклена на теме "Ася", как только возникает тема общения с друзьями, потому что до Васи она не дозвонилась, а об Артуре и Никите вообще не думает. О чем говорить с мальчишками? Настька сейчас пытается собой спасти Асю, придумать другую Асю, закрыть глаза на чуть лукавые и женские проявления этой зажатой и рвущейся все время из болезни и комплексов девочки и надрывающей, как это всегда бывает у слабеньких, и самое себя и свой мир вокруг. Я как-то утряс ситуацию, по-жонглерски перевернул ее в сторону Настюши. Асе понравилась Ленина квартира, фортепиано и, главное, Асю сильно заинтриговал я: чтобы показать, что она меня слушает, она в разговоре отодвинет и Настю – женские дела, причем, такого толка, будто некоторые девочки берут их на прокат в какой-то мастерской старых поношенных повадок. А бывают женские судьбы, имеющие свой запах и как будто несомые на руках самой души. Этот запах удивителен и неповторим. Эта женщина рождена в мир единожды, и природа протягивает к ней руки со всеми еще не созданными дарами, заново творит женское. Это ты.
Леня
