редко и зачастую жили у самых влиятельных и состоятельных семей. Тех, в чьей крови магия буквально искрилась от внутренней силы.
В общем, в пансионе такого я бы тоже не увидела.
– Ещё и глупая, – закатив глаза, вздохнул кот. – Кот я, сама же сказала. А зовут меня Халангдóн-Мааламóн, но тебе, в силу скудности ума, позволяю обращаться ко мне просто Ха́лан.
– Халан, – словно завороженная, повторила я, привыкая к мысли, что мне повстречался редкий магический зверь. – Риад Виран – твой хозяин?
– Пф! – кот так фыркнул, что мне показалось, он выплюнет в мою сторону комочек шерсти. – У меня нет хозяина, глупый человек. Я сам по себе. Высшее звено эволюции. Почти бог.
Ага. Бог. Я уже пришла в себя и даже нашла в себе силы засмеяться. Пушистый бог с завышенным самомнением. Если у Виранов и должен был быть кот, то только такой!
– Ты следишь за каждым, кто переступает порог этого дома? – спросила я, устраиваясь поудобнее на кровати. Волшебный кот больше не пугал, напротив, хотелось как можно больше узнать о неведомой зверушке.
– Вот ещё, – фыркнул Халан. – Не следил, не слежу и не планирую. Но я всегда в курсе всего, что происходит в месте, где я временно остановился.
– Временно? – я скептически вскинула бровь. – Отчего же только временно?
– Я же сказал, невнимательный человек, у меня нет хозяина. Я волен идти туда, куда хочу и тогда, когда захочу. Мой дом там, где я останавливаюсь на ночь или на двадцать лет. Неважно сколько, важно то, что я в любой момент могу исчезнуть.
– Они хоть знают о том, что ты живёшь с ними? – задумавшись об образе жизни пушистого, спросила я.
Кот закатил глаза и демонстративно вздохнул.
– Как можно не заметить такого красавца?
Действительно, чего это я. Такого кошачьего бога не заметить попросту невозможно!
Я упустила тот момент, когда ленивый голос Халана всё же убаюкал меня, погрузив в мягкий, безмятежный сон без сновидений.
Утро встретило меня резким грохотом. Я моментально вскочила в постели, пытаясь понять, кто я и как меня зовут, и в какой реальности оказалась. Проморгавшись, увидела на прикроватном столике вчерашнего знакомого, а на пушистом ковре растекалась огромная розоватая лужа.
– Что случилось? – воскликнула я и, зевая на ходу, спрыгнула на пол. Хотелось спасти великолепный ковёр от трагедии, но, кажется, было поздно. Высокий мягкий ворс пропитался жидкостью и вместо нежного светло-кремового цвета стал грязно-розовым.
– Оно само, – лениво отозвался Халан и, грациозно потянувшись, прыгнул на подоконник. – Но советую поскорее убрать пятно, потому что Молли очень не любит, когда в доме мусорят.
И, сказав своё напутствие, пушистый наглец выпрыгнул в окно, оставляя меня наедине с погромом, который устроил. И, словно в дешёвой комедии, именно в этот момент раздался стук в дверь.
– Доброго утра, леди.
