Ерика винила себя, что не смогла ей помочь. Теперь же она могла как свою дочь обучать Шерил всему, что знала сама. Она даже чувствовала ответственность за девушку.
Лаура, общаясь с подругой и Ерикой, не упускала из виду Нокоу. Он сидел ближе к центру и оживлённо беседовал с индейцем из соседнего племени. А когда он танцевал, Лаура не могла оторвать от него своего взгляда. Как же он ей нравился! Часто она мечтала о нём. Но он совсем не замечал её.
Кохэна сидел за вождём Вихо, на противоположной стороне от Шерил. Он отлично видел девушку. Её глаза блестели в отражении костра. Она много смеялась. Кохэна всё больше уверялся в своём желании признаться ей в своих чувствах и чем больше он выпивал, тем решительнее становился. Он уже не мог отвести от неё взгляд. Это видела Кэй, наблюдавшая за ним. Теперь она уже всерьёз опасалась за своё будущее.
Наступила ночь. Большинство индейцев разбрелись по домам. У костра осталась лишь молодёжь. К этому времени девушки улеглись спать. Неожиданно, у входа в типи прогремел мужской голос.
– Шерил!
Она испуганно подняла голову, не понимая, кому и зачем могла понадобиться.
– Это Кохэна, – догадавшись, шепнула Лаура.
Не дождавшись ответа, он снова позвал её.
– Женщина, я знаю, что ты слышишь меня. Выйди ко мне.
Шерил была в полном недоумении.
– Кохэна, я уже сплю. Если у тебя есть ко мне дело, давай обсудим это завтра.
Но индеец не хотел угомониться.
– Раз ты разговариваешь со мной, значит уже не спишь. Если ты сейчас не выйдешь, то я зайду и сам выведу тебя.
Понимая, что Кохэна настроен серьёзно и не отступит, Шерил пришлось встать и накинув на себя покрывало, выйти. Её охватила тревога. Что он хочет от неё, да ещё в такое время? На улице уже забрезжил рассвет. Выйдя из типи, она оказалась перед ним. На его лице всё ещё была нанесена краска. Заметив её обеспокоенный вид, Кохэна решил успокоить её.
– Я не сделаю тебе ничего плохого. Иди за мной, – и направился в сторону от лагеря.
Он остановился около сушилки для белья, сооруженной из бревен и тонкой перекладины. В этом месте их никто не мог слышать.
От волнения Шерил била мелкая дрожь. Этот человек не внушал ей доверия. Кохэна обернулся. Некоторое время он молчал, чем ещё больше нервировал её.
Наконец он произнес:
– Ты станешь моей женой?
От столь неожиданного предложения у Шерил аж перехватило дыхание. Даже сквозь сумрак Кохэна заметил в какое замешательство привел её. Она явно не ожидала такого поворота событий.
– Но… я… не могу стать твоей женой, – запинаясь, с дрожью в голосе ответила Шерил.
– Почему? – требовательным тоном произнёс Кохэна.
Как же это не похоже на предложения руки и сердца существовавшие в обществе белых! Никакого такта и уважения. Он так спрашивает, будто она была обязана ответить своим согласием
