сильнее неё, сильнее нитей судьбы, сильнее всего на свете… И Персефона делает новый шаг вперёд, преодолевая себя, прилагая титанические усилия…
– Стой!
Персефона не желала, чтобы ей мешали, чтобы её останавливали, но, Зевс Всемогущий, как же она этого ждала. Даже если голос ей неприятен, даже если голос, окликнувший её, удивляет, она рада остановиться, отсрочить миг своего кошмара наяву.
– Стой!
Звонкий голос Афродиты задрожал, готовый сорваться на настоящий крик, и Персефона обернулась.
(37 Афродита)
(38 Персефона)
– У меня нет времени на разговоры. Зачем ты пришла?
– Не делай этого, – Афродита подошла ближе.
– Чего не делать? – удивилась Персефона.
– Не оставляй Аида. В том, что случилось, нет его вины.
Персефона ухмыльнулась.
– Он тебе пожаловался, и ты пришла, как его защитник?
Афродита поджала губы.
– Нет. Как бы я могла поговорить с ним? Аид меня на дух не переносит, и никакие мои чары не могут заставить его говорить со мной. Я пришла по собственной воле. В прошлую нашу встречу ты сказала несколько очень важных вещей, благодаря тебе я вспомнила, что нужно беречь истинное проявление моего предназначения, ибо это поддерживает меня, прибавляет сил. Я не могу позволить тебе пойти к Зевсу.
– А-а, – протянула Персефона, – я поняла. Ты пришла ради себя. Все беспокоятся только о себе! Один хочет непременно отдать взрослую дочь за царя и отдаёт, не спросив разрешения, другая думает, что дочь её игрушка и безутешно страдает, когда эта игрушка обретает собственную волю, третий считает, что может обманывать без последствий для себя, а четвёртая требует чего-то для достижения собственных целей. А я? Как же я? Обо мне кто-нибудь думает?
– Кора!
– В тартар Кору! У меня иное имя! Когда я хотела жить беззаботной жизнью, меня отправили в царство Теней… когда я полюбила, мне приказали оставлять любимого на пять месяцев в году… а теперь, когда я не желаю больше его видеть, ты хочешь заставить меня быть с ним? Вечно жить и терпеть измены? Не думай, что я такая же, как Гера или Амфитрита, власть для меня ничто!
– Да послушай ты! – перебила Афродита. – Не изменял тебе Аид. Не. Изменял.
– Слишком настойчиво пытаешься доказать мне это, будто свечку держала.
– Нет… ты дашь мне объяснить?
– Да пошла ты! – бросила Персефона и, чеканя шаг, направилась через площадь ко дворцу Зевса, но до главного входа так и не дошла.
Два белоснежных голубя опустились ей на плечи и с лёгкостью, схватившись за ткань одежд, развернули обратно. Афродита применила божественную силу – теперь и Персефоне больше не обязательно было сдерживать себя.
– Не трогай меня!
Золотая
