По его внешнему виду, можно было бы сказать, что он совершенно безразличен ко всему происходящему. Единственным доказательством его экзальтации3 было едва заметное нервное подергивание пальцами в такт своей внутренней музыке.
Детектив переступил порог дома Эдриана Найта и вошел в небольшого размера уютную гостиную, обставленную минимальным набором необходимой в подобном помещении мебели и предметов интерьера. Темно-коричневый кожаный диван, два мягких клетчатых кресла, массивный журнальный столик, персидский ковер, небольшого размера камин и книжные полки, заваленные всевозможной литературой, к которой ни один из членов семьи толком никогда не прикасался.
По всему периметру комнаты в чрезмерно вызывающем количестве были развешаны и расставлены семейные фотоснимки. Приторно счастливые лица так и норовили выпрыгнуть с десятка одинаковых фотографий и напасть на смотрящего, в попытке заразить его своей фальшивой семейной идиллией.
Детектив отыскал глазами в беспорядочном месиве людей мистера и миссис Найт, находящихся в вынужденной неподвижности на мягкой мебели в сердце своего жилица. Выражение их лиц было настолько испуганным и одновременно угрюмым, неприветливым ко всему миру, что никто лишний раз не желал соприкасаться с ними в каком-либо взаимодействии.
Патриция Найт сидела в комфортном податливом кресле так, словно ее посадили на электрический стул, где она ожидала своей скоропостижной кончины. Ее руки в агрессивной напряженности опирались на подлокотники, спина была туго натянута подстать струне, а ноги плотно сомкнуты в коленях.
На ее лице протяженными бороздами был вымощен отказ поверить в произошедшее – ее единственный, драгоценный сын убил живого человека, а после распрощался с собственной жизнью. Куда проще было окрестить весь мир предателями и лжецами, чем допустить саму мысль о том, что она имела к этому хоть какое-то отношение.
Дуглас Найт же наоборот, казался излишне расслабленным, размякшим под натиском произошедших событий. Растаявшей лужицей он растекся на кожаном диване рядом с супругой, потупив потухшие карие глаза в пол. Этот сильный высокий мужчина казался абсолютно немощным и беззащитным в своем горе.
Детектив преодолел короткое расстояние за несколько шагов и, разместившись в свободном кресле напротив, почтительно поприветствовал супружескую пару:
– Доброе утро, мистер и миссис Найт. Меня зовут Кристофер Джонс. Я буду заниматься расследованием по делу вашего сына, – он достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение и, раскрыв, протянул его родителям, после чего убрал обратно в карман.
– Я приношу свои искренние соболезнования и сожалею о вашей утрате. Но я вынужден буду задать вам несколько вопросов, – детектив сделал небольшую паузу, давая супругам возможность опомниться и сосредоточить на нем свое внимание.
Дуглас Найт никак не отреагировал на произнесенные слова, он оставался абсолютно отчужденным и замкнутым глубоко в собственных мыслях.
