style="font-size:15px;"> На четвертый вечер, когда фляга опустела, а привычка к красивой и легкой жизни осталась, у подростков спонтанно созрел гениальный по своей простоте план и уже после полуночи они совершили дерзкий налет на магазин. Вновь пылал костер, по кругу ходили бутылки с ликером и портвейном, в зубах дымились “More”с ментолом, а белозубо улыбающиеся девчонки искренне восхищались удалью и отвагой добытчиков.
Девчонки оказались более здравомыслящими, чем парни и под утро разбежались по домам. Парней у костра взял с поличными тогдашний участковый, безо всяких специально обученных собак-ищеек, оперативно розыскных мероприятий, и секретных сотрудников. Каким-то образом, не иначе используя дедукцию – он сразу после обнаружения факта взлома направился к оврагу за околицей, в котором вот уже неделю неделю гудела молодежь, о чем все знали.
Девчонки отделались легким испугом, как свидетели, а дело замяли после покрытия ущерба злоумышленниками. Дед Егора с Серёгой, после вынужденной продажи быка и кабанчика, которых откармливал на осень – так отходил их оглоблей, что Серёга зарекся ходить по кривой дорожке и после армии пошел в милицию, стал участковым, а потом и полицейским. А Егор оказался покрепче и упорней…
Но ничто не вечно, и то ли харизма магазинчика подувяла, то ли народец измельчал – вот уже два года никто не покушался на него. Но этой ночью всё изменилось. На задах магазина проскользнули две неразличимые в темноте фигуры, только похрустывание облетевших листьев под ногами и свистящий шепот нарушали мертвую тишину: «Ноги поднимай, фули ты шуршишь, обморок тупорылый!?»
Две тени истуканами замерли возле задней двери магазина, постояв так несколько минут, напряженно вслушиваясь в тишину, они наконец отмерли: «Учись, падла, пока я жив!»
Еле слышно звякнула монтировка, вставленная в дужку навесного замка, тени опять замерли, и раздался резкий, прозвучавший приглушенным выстрелом «кракс» сорванного замка, нарушивший ночной покой и вначале брякнул о гравий сорванный отлетевший замок, затем приземлившаяся дужка. Два злоумышленника в черном рухнули, как подкошенные на землю и замерли вновь, но уже минут на десять.
– Вроде тихо всё Федус…
– Ша, дуло залепи, дальше лежим, секи поляну!
Это был звездный час Федуса, в деревне больше известного как «восемь ходок, семь побегов, и всё за мешок комбикорма», неоднократно судимого, давно вставшего на скользкую криминальную дорожку. За его плечами было уже три ходки, правда – по не очень серьёзным статьям, с точки зрения лагерных обитателей. Да и в деревне он авторитетом не пользовался, кроме прибившегося к нему пару лет назад недалекого Васи, с которым подряжались на мелкие сезонные работы. То огород вскопать пенсионерам, то дров нарубить, не брезговали и мелким воровством. Курице там голову свернуть в переулке. Так и выживали. Федус тиранил Васю, давил на него лагерным авторитетом
