хлопнул того по плечу.
– Согласен, – подтвердил Паламед, – но сейчас нам надо определить кто поедет послами в Трою и донесут наши требования до них.
– Ох уж эти формальности, – сплюнул Менелай, – взял бы своих воинов и атаковал бы я уже их. Я этого Париса принял у себя дома как подобает царевича, а он сбежал с моей женой. Какие тут могут быть переговоры. Они наплевали на законы гостеприимства.
– Твою злобу я могу понять, мой друг, – сочувственно сказал Одиссей, – но войны не выигрываются одной лишь ею, а тем более, когда твой враг, такой могущественный, как Троя.
– Одиссей прав, – согласился Ахиллес, – как у него остер меч на поле брани, так и язык его всегда мудр в речах. Чего нельзя сказать о некоторых. – Кого имел в виду Ахиллес, ни для кого не было секретом.
– Да как ты смеешь у меня в шатре вести подобные речи? – Вскинулся на него Агамемнон. – Ты будешь исполнять все мои прихоти, и если я скажу принести воды, ты побежишь.
– Ты мне не царь, и на твои желания плевать я хотел. А здесь я, только из-за моего побратима Патрокла и Одиссея, мнение которого ставлю выше многих. И клятвы моей не было, поскольку не сватался к Елене.
– Приберегите свой пыл для врагов, – остановил их порывы Калхант, – Иначе наш великий поход на Трою, закончится, так и не начавшись.
– Хорошо, – напоследок гневно покосившись на Ахиллеса, Агамемнон продолжил, – предлагаю отправить послами Одиссея и Диомеда. Они достойно справятся с этим заданием.
Возражений не поступило.
***
– Разыгрывается путевка в Тартар. Незабываемый отпуск на тысячу лет. Что, совсем нет желающих что ли? – веселым, но в то же время жестким голосом предлагал Зевс богам, проходя мимо стола, где они расселись. Гера закатила глаза, когда встретилась глазами с Афиной. Та улыбнулась.
– Да никто не собирается вмешиваться в войну людей, больно надо, еще из-за каких-то людишек гнить в тюрьме, – высказался Арес.
– Ну почему сразу гнить, сейчас там очень даже ничего, я выделил бюджет, и сторукие вместе с циклопами занимаются облагораживанием Тартара. Это будет весьма интересное место для глубоких раздумий.
– Вот и поезжай туда, и останься там навеки в своем любимом Тартаре, как раз и с ремонтом поможешь, – презрительно вполголоса фыркнула Гера, так, чтобы ее услышали только рядом сидящие Афина и Посейдон. Последние, аж покатились со смеху, чем привлекли внимание Громовержца.
– О, никак желающие объявились, начнем оформляться?
– Отнюдь, весьма отнюдь, – поспешно остановил его Посейдон, – я лишь представил, как пятидесятиглавые делают ремонт. А ведь, как известно, сколько голов, столько и мнений.
Зал так и лег от смеха. Даже Аид, обычно безучастный ко всему происходящему в мире живых, позволил себе улыбнуться, и добавил:
– А я то думаю, что за глухие стуки раздаются в стенах моего
