себя со всеми дружелюбно и даже спрятал корону, которая, по былым воспоминаниям, иногда царапала собой потолки.
– А Вадя где, чего один вдупляешь? – снова обратившись ко мне, Рома равнодушно окидывает вид из панорамного окна. Серое безоблачное небо, по нему сложно понять, утро сейчас или вторая половина ночи.
– Там, где ему и место. В спальне, – очередной баритонный смех, и мне начинает казаться, что парень под чем-то еще, кроме отпускающего алкоголя. Такие явные различия в поведении, речи, да и хороший повод – день рождения. Рома мог себе позволить оттянуться по полной.
– С кисулей зажигает, да? Угадал? – толчок острым локтем в плечо вызывает гримасу презрения.
– С унитазом и кроватью. Большего ему пока не светит, – коротко бросаю, намекая, что пора покончить с разговором, но имениннику идея приходится не по душе.
– Столько воспоминаний сегодня нахлынуло, – начал Рома, потрепав за плечо, запрещая спать, – и про тебя есть что вспомнить.
– Да? Самое дерьмовое? – уже с нескрываемым отвращением пробухтел я.
– А то. Только такое и есть, – неудачно подмигивая, жмурясь и подавившись новой волной смеха, Рома начинает блуждание по воспоминаниям. – Мы с тобой уже столько знакомы, в стольких тусовках побывали вместе.
– Ни разу никуда мы с тобой не ходили, – чеканю, отвернувшись от эмоционального рассказчика. Но Рома тут же нависает над лицом.
– Но в одних и тех же местах в одни и те же дни-то мы были, – настаивает на своем.
– Твоя взяла.
– Вы с Вадюхой классные пацаны, такие… такие… – пытаясь подобрать вписывающееся в комплимент слово, с досадой машет рукой. – В общем, рад, что знаком с вами. С такими, как вы, одно удовольствие зависать, – очередной толчок в плечо, заставивший и так уставшие мышцы трапеции напрячься. – А ты-то бабник еще тот, всех уже тут переимел, да?
Дремота медленно отпускает, и меня снова забрасывает в омут мыслей, истерзавших еще в ванной.
Не получив ответа, именинник продолжает монолог, который я совершенно не хотел слушать. Хватало и своих мыслей, которые валились как из переполненной помойки.
– Ты, конечно, альфа-самец еще тот, – грязно ругается и харкает на ковер. В трезвеющей голове вспоминается мастерская и моя угроза.
– Только знаешь, ты такой урод, конечно, – Рома продолжает бессмысленную речь. – Ведешь себя как отбитый психопат, а не нормальный чел. Я даже слышал, что ты почти кого-то прикончил.
– Только сейчас это понял? – плечи верно подаются вперед. Озлобленность, омерзение и отвращение в своей ядерной смеси доходят до критической отметки.
Бог видит, гребаный наркоманишка меня сам доводит.
– Да нет, я всегда знал, – с гордостью чеканит Рома. Я же принимаюсь, по совету Вадика, за дыхательные упражнения, с шумом пропуская через ноздри спертый воздух. Как придет в себя, узнает, чего стоило не тронуть Рому. А тот уже продолжает. – Кидаешься
