а папенька – Владимир Иванович. Как же замечательно! Мир начинает проясняться и играть новыми красками! Теперь – главное не забыть эту жизненно важную информацию!
– Не нужно волокордину, – объявила маменька голосом человека, который долго, много и незаслуженно страдал и готов страдать ещё. – Мы с супругом очень вам благодарны, Борис Михайлович! Если бы не вы… – маменька всхлипнула, а Борис Михайлович – заведующий отделением – склонил голову в знак глубочайшей признательности.
– Да, товарищ Лейнер, – сказал отец голосом официального докладчика. – Я присоединяюсь к словам жены. За сына вам благодарность. И вообще, – отец сделал неопределенный жест рукой, – отделение у вас, я вижу, в полном порядке. Об-раз-цо-во-е! – Отец назидательно поднял палец. – Спасибо вам, товарищ Лейнер.
Во время этой хвалебной речи, товарищ Лейнер с самым кротким видом кивал, полностью соглашаясь с оратором, мол, что есть, то есть, всё полностью заслужено.
– Можно сказать, отделался легким испугом, – сказал врач с некоторым удивлением. – Мы тут совещались… Даже сотрясения мозга диагностировать не можем. Можем диагностировать аномально долгую потерю сознания, по всей видимости – результат шока. Но ни сотрясения, ни ушиба головного мозга не установлено. Несколько синяков, ссадин – пустяки, до свадьбы заживет. В целом – повезло. Мы, конечно, проколем витамины и все, что полагается, понаблюдаем еще, но мое мнение – все с парнем хорошо.
Родители сосредоточенно слушали.
– Ты-то, Алексей, как себя чувствуешь? – обратился наконец папенька и ко мне. Лучше поздно, чем никогда, обиженно подумал я. Но вслух сказал:
– Всё нормально. Ничего не болит, спать только хочется. И слабость, ещё…
– Слабость, – повернулся папенька к Борису Михайловичу. – Слыхали, товарищ Лейнер? Эх, молодежь, молодежь… перебегают улицу где попало, попадают под автомобили, всё торопятся, спешат. Стукнул-то его пенсионер, инвалид войны, диабетик. Сейчас тоже в больнице с обострением. Я уж сказал т а м, чтобы с него не слишком спрашивали. Сам виноват, оболтус! Ты куда спешил-то, Алексей?
Вот. Начинается. Откуда ж я знаю, добрый папенька, куда я спешил?! Тут нужно осторожнее…
– Не помню, – сказал я. – Что перед этим было – все как в тумане…
Папенька вздохнул и посмотрел на меня с печалью.
– Вот она, молодежь наша, товарищ Лейнер! В тумане! Сплошной туман в голове, – с грустью в голосе сказал мой папенька, неодобрительно покачивая головой. – А вот у нас в их годы – полная ясность была! И понимание текущих задач! – Маменька тяжело вздохнула и всхлипнула.
Не очень-то приятно, признаюсь, получать выговоры и нравоучения от людей, которых первый раз в жизни видишь.
– Ну что вы, Владимир Иванович, – примирительно сказал заведующий, – молодо-зелено, как говорится. А парень держится молодцом! Да уже и на поправку идёт… Анализы новые мы взяли,
