все хождения закончены, и я могу отправиться гулять. Мама дает мне два пирожка с повидлом.
– Угости Витю, – напоминает она мне вслед
Я выскакиваю на лестницу. Жаль, руки заняты, а то прокатился бы на перилах.
Витька уже ждет во дворе. Он играет в ножички. Ножик он недавно нашел на помойке, но он был плохой, лезвие как-то болталось. Витька попросил своего дедушку, и тот запросто все починил. Он теперь только не складывается, а так хороший получился ножик.
Я отдаю Витьке один пирог.
– Ага, – говорит он.
Это значит – спасибо.
– Дай мне пока ножик поиграть, – прошу я.
Витка протягивает ножик, мы же – друзья. Я тренируюсь делать «роспись». Это, когда берешь нож за лезвие и с размаху бросаешь его в песок, чтобы он воткнулся.
– Ой, – говорит Витька.
И я вижу у него на рубахе повидло. Наверно, он слишком сильно надавил на пирог, и из него выскочила капля начинки.
Хоть бы упала на куртку, не так заметно было бы, а на рубашке сразу видно. Витька соскребает повидло пальцем и – в рот. Но все равно пятно остается.
– Тебе попадет, – говорю я, – давай, помогу.
Я беру его рубашку в рот и высасываю повидло. Во рту сладко. Рубашка намокла, но пятно почему-то всё равно видно.
– Ничего, – произносит Витька, – я приду и сразу в ванну. Повидло отмывается. Вот, если бы чернила, тогда попало бы.
Он доедает пирог. А я вытряхиваю песок из сандалий.
– Айда на Смолягу к метро, – предлагает Витька.
– Мне нужно маму спросить, а то ругаться будет, – спохватываюсь я.
– Ну, давай. Я на углу подожду.
Я бегу под окно.
Высоко в голубом небе гудят самолеты. Их много. Они построились так, что из самолетов получается слово: «СТАЛИН». Самолеты летят на Красную площадь, там сейчас парад.
– Мама, – кричу я снизу вверх.
Во дворе пока никого нет. Еще не вышли гулять мамаши с малышами. Только вдали, у помойки, видна наша дворничиха, тетя Маша. Во дворе никакого праздника не видно. Даже флага нет. Он висит на стене с противоположной стороны дома. Там, я сам это видел, его вчера тетя Маша вешала.
– Мама, – снова кричу я.
Мамина голова, наконец, выглядывает из форточки
– Что? – чуть слышно долетает до меня ее голос.
– Можно мы пойдем к метро?
Мама что-то отвечает, но очень тихо.
– Я не слышу, – кричу я.
– Осторожно переходите трамвайные пути, – раздельно повторяет мама.
Это я уже слышу, и, помахав рукой, бегу догонять Витьку.
Мы шагаем в сторону Москва-реки. Справа – забор из досок. Он тянется до самой набережной, а за забором – глубокий котлован. Витька говорит, что на месте котлована стоял дом, но в войну в него бомба попала. И это от нее такая ямища.
Но я думаю, что, если бы бомба яму вырыла,
