Марк прислал принять и рассчитать.
– Разве речь о деньгах меж нами велась?
– Так принято в банде нашей! Запомнил, что сказать?
– Запомнил.
– Ступай, не медли. Мы утром придём, лично проверю, что всё справлено.
– Рад был встретить тебя, кузен.
– А уж как я рад!
Феликс развернулся и побрёл в направлении таверны. Алекс и Марк какое-то время стояли в проулке. Наконец, Алекс спросил:
– Ты же сказал, он тебе кузен.
– Кузен, точно.
– Зачем же отправил его к нашему верзиле, научив паролю, по которому тот должен убить пришедшего?
– Подозрительна вся история, рассказанная Феликсом о службе в армии да бегстве оттуда. Ловят дезертиров споро, казнят ещё быстрее.
– Думаешь, он разыграл сценку перед нами с ограблением?
– Именно это и пришло в голову.
– Так ведь ты его первым узнал, не он тебя.
– И что? Не уверен я, что не наняли его, чтобы ближе подобрался и удар нанести неотразимый. Я же, поддавшись детским впечатлениям, подпустил бы его.
– Что-то всё-таки в твоём детстве не то было! Вот бы узнать, что именно.
– Не дорос ещё, чтобы в чужие дела нос совать. Помнишь, куда шли?
– Помню.
– Вот и пошли, пока светать не начало.
Глава 5
Марк и Алекс редко посещали этот город. Они бывали здесь только тогда, когда заканчивались запасы, добытые в набегах на обозы и склады. В остальное же время старались обходить стороной. Город их тоже почти не знал, а потому встречал тёмными окнами с опущенными ставнями, словно незнакомец, который смотрел и оценивал гостей сквозь прищуренные веки.
Город будто спрашивал: «Кто такие? Чего хотите? Можно ли вас пустить свободно по улицам гулять или отдать ночной страже – пусть расспросит с пристрастием?» Не одни лишь горожане, что обладали разумной душой, в приезжих сомневались. Сам город принимал далеко не всякого.
Кто-то мог бы спросить, как так – город выбирает кого казнить, а кого миловать? Он же не зверь или человек. Вместе с тем иначе и быть не могло в мире, который наполняла магия. Потусторонние духи здесь принимали активнейшее участие во всех делах.
Неудивительно поэтому, что бездушные с виду камни улиц и стены старинных домов имели подобие человеческой души.
Впрочем, теперь уже мало кто верил в то, что вещи одушевлены. Люди склонялись к мысли, что не сами по себе вещи обладают жизнью, а управляют ими знатоки древней магии, придавая вещам подобие жизни. Эти знатоки незаметно жили среди горожан и помогали им в трудные моменты.
Это в сельской местности, почти не скрываясь, обитали ведьмы, которые, правда, жили в основном в лесу, а не в самих сёлах. В городе сложилась иная ситуация. Нельзя было открыто промышлять магией. Испуганные потусторонними воздействиями горожане могли понять неправильно, накинуться на знатоков магии и жестоко покарать.
Маги обладали великими силами, но не черпали их из природных источников,
