Помнишь, куда ехать?
Помнил. Конечно, он помнил, в каком пригороде Волошин купил себе к пенсии маленький домик. Жена Волошина поначалу ворчала, что Ваня спустил все накопленные к старости деньги на страшную развалюху с печным отоплением и туалетом на улице. Но при этом она с удовольствием ставила шезлонг на берегу маленького прудика, расположенного на их участке. Осенью радовалась урожаю в яблоневом саду. А по весне звала всех соседей на пироги. И субботние чаепития на крытой веранде в саду походили на семейные праздники. С угощением, ароматным чаем, песнями под гитару. Игнату тоже доводилось там бывать. Воспоминания потом долго ласкали его напряженную нервную систему.
– А приеду, – пообещал он. – Сегодня после работы и приеду сразу. Дома меня никто не ждет. И…
Закончить, что вечерами его иногда одолевала страшная тоска, он не решился. А то вздумает его Волошин жалеть и невесту ему присматривать.
– Жду, Игнаша. И баньку истоплю. Я тут ее перестроил. Вполне себе стало обитаемо.
Перестроил Волошин не только баньку. Еще провел в дом воду, газ, канализацию. И почти переехал сюда с женой из городской квартиры. Пока Игнат осматривал все и удивлялся, жена Волошина поставила на стол на крытой веранде легкие закуски.
– После бани ужинать будем. Сейчас перекусите.
О делах в бане поговорить не удалось. Пока парились, хлестали друг друга вениками, все старое вспоминали. Смеялись над комичными случаями, поминали ушедших товарищей. К делу, из-за которого и приехал в гости Игнат, перешли уже за ужином.
– Ну рассказывай, – потребовал Волошин, опрокинув рюмку вишневой наливки. – Жаль, что не выпьешь со мной. Знатная наливочка. Сам делал…
Игнат замотал головой. Он решил вернуться ночевать в город, в свою квартиру. Неуютно вдруг ему сделалось среди налаженного хозяйства Волошина. Жена хлопочет, вкусную еду подставляет. Лишним себя ощутил.
У него завтра наутро все привычно, все по плану: пережаренная яичница, подгоревшие тосты и жидкий кофе.
– Улик полное ведро, а толку никакого, – задумчиво проговорил Волошин, выслушав Игната. – Н-да… Скажу я тебе – задачка.
– Вера Степановна назвала это дело театром абсурда!
– Вера? Все работает? Сколько же ей лет? Мне ровесница. Молодец, – отвлекся на минуту Волошин. И тут же поддакнул: – Действительно театр абсурда.
Они замолчали. Жена Ивана Васильевича как раз принесла куриные котлетки. Горячие, только со сковороды. Игнатов даже пузырьки лопающегося масла на них рассмотрел. Или показалось…
– Мне единственное что приходит в голову… – пристально посмотрел на него Волошин, когда его жена снова скрылась в доме. – Что в доме старухи жил кто-то еще. Для всех он оставался незаметен. Попросту прятался в доме. Этот кто-то по какой-то неведомой причине убивал людей. Это вполне мог быть психически неуравновешенный человек. Маньяк! А старуха ему приходилась родственницей. Убийца хоронил жертв на ее участке, активно при этом подставляя соседа.
– Так
