от степени активности силы мысли. По его мнению, в случае эмпирических понятий активность интеллекта меньше, поскольку здесь предмет внешнего восприятия дан, и мы получаем эти понятия путем простой операции абстрагирования, тогда как к понятиям a priori мы не приходим таким простым путем, поскольку рефлексивное самонаблюдение требует, так сказать, больших усилий ума. Вполне естественно, что Тетенс не может прийти к определенному определению таким путем, поскольку он ищет отличительную черту там, где ее нет; хотя его собственное выведение понятий понимания и в противоположность этому происхождение эмпирических понятий путем абстрагирования от опыта, необходимая обоснованность, которую он приписывает одному, случайность – другому, должны были бы дать ему истинную отличительную черту. Из его рассказа ясно, что эмпирическое использование интеллекта относится непосредственно к предмету, данному чувственностью; через него явления сравниваются друг с другом. Возможность объединить различные идеи в единство объекта лежит в способности к ассоциации. Через него, однако, познаются только отношения явлений, лежащие в них самих, – познание случайное, не могущее претендовать на всеобщность и необходимость, как это может сделать познание из чистых понятий.
Если, следовательно, Тетенс не представляет, как Кант, последнюю точку зрения эмпирического, взятого из опыта, из априорного, изначального для разума, как ведущую по отношению к понятиям, то он все же проводит это различие и подчеркивает его более резко там, где говорит о самих суждениях.
Согласно Тетенсу, простые перцептивные суждения действительны только для отдельного воспринимающего субъекта.
«Обычному уму может казаться, что тела тяжелые, но если я отделяю идею тяжести от идеи тела, то у меня есть две разные идеи, которые связаны между собой не иначе, как тем, что они связаны в одну идею. Я могу иметь идею тела без идеи тяжести, и никакая необходимость в разуме не заставляет меня приписывать тяжесть телу. Для того чтобы прийти к такому суждению, я должен сначала испытать давление тела»29.
Иными словами, это суждение основано исключительно на опыте, и в таком суждении связь между субъектом и предикатом, суждение как таковое, выводится из данных восприятий, из опыта. Опыт является достаточным объяснительным основанием для обоснованности и законности суждения, но только знание, полученное из чистого разума, обладает строгой и абсолютно необходимой всеобщностью. К числу последних Тетенс относит геометрические теоремы
«и все те, которые сходны с ними в том, что соединение предиката и субъекта не может происходить иным образом, если разум мыслит по своему естественному закону, чем оно происходит на самом деле».
Опыт показывает нам вещи только в их совместном существовании, но не в их внутренней и необходимой связи; точно так же он имеет дело только с отдельными случаями, а не с совокупностью всех возможных случаев; поэтому
Кант использует тот же пример (Kr. d. r. V., стр. 21, Введение) для характеристики суждения, основанного на опыте, но главным образом для иллюстрации различия между синтетическими и аналитическими суждениями. Это последнее различие не встречается у Тетенса.
