style="font-size:15px;"> – Ну этого, орнитолога!
– Птичка, – я хмыкнул, примеряя образ на Отто.
– А что, он и правда похож на голубя.
Мы тихонечко рассмеялись.
– Ты еще не замерз? Может, тебе вернуть толстовку? – заботливо спросила она.
– Нет. Мне нормально. К тому же, на тебе желтый свитер – его легче разглядеть в темноте.
Эмили замолчала, уставившись в одну точку. Какое-то время мы просидели в полной тишине, слушая лишь свои мысли. Порой мы ловили взгляды друг друга, но чаще всего просто бессмысленно смотрели куда-то в пол.
Время замедлилось.
– Что бы ты сейчас хотел? – вдруг спросила девушка.
Я задумался. Хотелось самых базовых вещей: прежде всего, конечно же, оказаться подальше отсюда. Хотелось смаковать вкус чистой воды – я уверен, я бы выпил сейчас несколько стаканов. И хорошенько поесть. Выспаться.
Желания… Исполни Бог все мои желания и мечты, как у меня тут же появятся новые!
Эмили, увидев, что я задумался, решила сначала ответить сама:
– Я вот желаю оказаться дома. И безумно хочу пить! А еще было бы неплохо покушать, весь день ничего не ела…
Я улыбнулся. В таких ситуациях, как наша, все потребности всегда сводятся к самым базовым, а именно к выживанию, отсеивая все остальное, фильтруя все лишнее.
Мне до сих пор не верилось, что мы сидели тут, в темном разрушенном инвентарном складском помещении, на заброшенной территории, участвуя в какой-то совершенно безумной и жестокой игре Оборотня.
– Хотел бы я сейчас оказаться с тобой в ресторане. Провести чудесный вечер за ужином. Просто общаться, узнавать друг друга.
– Я не против выпить с тобой кофе… если выберемся отсюда.
– Почему «если»? Конечно, мы выберемся!
Вдруг нас словно бы окунули в ледяную воду – наши сердца остановились, а по телу волной прошла дрожь. Откуда-то снизу донесся зловещий скрип двери. Потребности в еде, воде и тепле мгновенно испарились из списка желаний, оставив единственную потребность – выжить.
– Ку-ку! – донеслось с первого этажа.
Я подал знак Эмили, чтобы она молчала.
Мы на цыпочках вернулись в соседнюю комнату, где забились в самый темный угол, прижавшись к боковой стенке шкафа и молясь, чтобы нас никто не услышал и не заметил. Дверца его была распахнута, создавая какое-никакое укрытие.
– Это я! Ваш добрый друг – Пасхальный Кролик. Сейчас я вас как следует развеселю! – растягивая слова, сказал он.
Снизу доносились тихие шаги. Скрипнула еще одна дверь – видимо, он осматривал шкаф на первом этаже.
– Выходите, я вас не обижу!
Мы услышали, как он поднимается по ступенькам наверх.
Сердце бешено застучало в груди.
Боже… Я не верил, что сейчас все закончится. Что все закончится вот так.
