босс. Я просто беспокоюсь насчет того, что…
– Тихо! Заткнулись все! Вы слышали? – спросил Смайл, очевидно, главный из них.
Отто замер на месте, боясь пошевелиться.
– Послышалось.
– Просто закрой дверь, Генрих.
Птичка мгновенно отпрянул от двери и, не придумав ничего лучше, залез под больничную койку, свесив с нее часть пожелтевшей больничной простыни, чтобы его не было видно.
Было слышно, как дверь захлопнулась. Клоуны продолжили свой разговор, но Отто уже не мог разобрать, о чем они говорят…
***
После того, как клоун-убийца вытащил несчастного Алоиса из гаража, Кейсер, понимая, что за ним могут вернуться, недолго думая передвинул тяжеленный шкаф, который стоял рядом с окном, и опрокинул его на лестничный проем, заблокировав вход. Затем отодрал с окна доску – когда дело стало касаться жизни, у него это наконец получилось. Из доски торчал ржавый гвоздь – лучше, чем ничего. Мужчина вжался в стену напротив и уперся взглядом в шкаф, готовясь, возможно, к последней драке в своей жизни.
Он вдруг подумал о Еве… они так толком и не познакомились.
У Кейсера, одного из немногих «пропавших», были часы, поэтому он знал, сколько прошло времени. Десять чертовых минут. Наверное, самых поганых в его жизни и жизни большинства пленников, проснувшихся здесь.
Ничего не происходило до трех ночи. Никто не пришел за ним, не было никакого шума или попыток сдвинуть шкаф. Тогда Кейсер немного успокоился. Он приподнялся и снова подошел к окну – встал возле него на колени, чтобы в промежуток между досок посмотреть, что происходит на территории рядом с костром. Минут пятнадцать он наблюдал за перемещением убийц. Постепенно они все разошлись, оставив одного патрулировать это место – он бодро шагал взад-вперед, насвистывая какие-то мелодии.
Относительное спокойствие сменилось новым импульсом страха, когда за окном послышался лай собак. Кейсер увидел клоунов, которые на длинных натянутых цепях держали доберманов.
– О боже… – прошептал он.
Кажется, что теперь у тех, кто прятался на улице, не было шанса выжить…
«Надеюсь, Ева хорошо спряталась», – подумал он.
***
Ева не знала, сколько она провела тут времени. Секунды складывались в минуты, а минуты в часы. Часы, казалось, в вечность. На улице стало безумно холодно – так ей показалось. Тоненький пиджак не позволял сохранять тепло, а голые коленки, торчащие из-под юбки, начали дрожать – то ли от страха, то ли от холода.
Пару раз эти убийцы проходили неподалеку от Евы, прочесывая территорию. Девушка ловко, несмотря на неудобные для такого занятия каблуки, пряталась за деревьями и старыми заброшенными зданиями. Ева отметила, что своих жертв эти ублюдки искали не особо внимательно.
Хоть она это и понимала, но дальше рассчитывать
