врачей, окинув его недоуменными взглядами, вошли в заветную дверь. Как долго будет длиться эта изнуряющая неизвестность?!
Веронике почему-то было легко и покойно на душе. Она с умиротворением разглядывала залитые солнцем приборы в палате. Перевела взгляд на свои руки, опутанные трубочками и датчиками, осторожно пошевелила рукой. Неожиданно дверь распахнулась, вошли мама в белом халате и несколько врачей.
– Доченька, как у тебя дела? – родной голос окончательно привел ее в чувство. Хотелось ответить как обычно, но голоса не было, даже губы не получилось разжать. Видя, как пугается ее мать, она попыталась улыбнуться в ответ.
– Надежда Николаевна! Она очень слаба, – и врачи попытались ее увести.
– Что с ней? – беспомощно вглядывалась в лица Надежда Николаевна.
– Пойдемте, вместе обсудим причины ее состояния, – замглавного повел ее в ординаторскую.
– Петр Семенович! – с усилием припомнила имя врача Надежда Николаевна. – По телефону мне сказали, что у нее отравление лекарственными веществами. Что все это значит?
– Мы пока сами теряемся в догадках. Есть изменения в ее анализах, которые говорят о длительном воздействии ядовитых веществ на ее организм.
– Каких веществ, Петр Семенович?! О чем вы говорите?
– Возможно психотропные вещества, возможно снотворные…
– Пожалуйста, расскажите толком о ее состоянии.
У нее были нарушения работы сердца, обнаружились изменения состава крови. Мы сразу же подключили ее ко всем необходимым аппаратам, провели гемодиализ… замену части крови в организме, это, по-видимому, и привело ее в сознание. Состояние еще продолжает оставаться тяжелым, не знаем, как среагируют почки, но угрозы для жизни уже нет.– Вчера утром ее доставила к нам реанимационная бригада. Позвонила в «скорую» ваша домработница, которая нашла девочку в бессознательном состоянии.
– И на том спасибо. Но что же послужило причиной?
– Само вещество мы не нашли в организме, но, повторяю, ряд изменений в анализах позволяет утверждать, что она приняла какой-то препарат, который привел к таким тяжким последствиям из-за кумулятивного эффекта, то есть эффекта накопления.
– Ничего не понимаю, может, Тимофей что-либо способен прояснить?
– Это тот юноша, который ждет вас в коридоре?
– Он, что, все еще ждет?
– Думаю, вам следует его хорошенько расспросить.
– Боже, не отравилась ли она из-за него? – пронеслось в голове у матери. – Ведь Ксеня что-то ей говорила, что она поссорилась с другом, и тот уехал. А он, оказывается, не уезжал или успел назад приехать… Где же он?
Тимофей бросился навстречу, как только она вышла из отделения. Надежда Николаевна внимательно взглянула на юношу.
– Тимофей! Нам нужно серьезно поговорить!
– Конечно, Надежда Николаевна. Только
