прежде чем поверить.Их опять овеяло летним ветром, явственно запахло изысканным цветочным ароматом, немного экзотичным, и в то же время очень тонким, и Кирилл подумал, что сейчас снова дорожка выведет их в дубраву, но дорожка кончилась, лес, и зимний, и летний, остался позади. Они вышли к залитой солнцем долине.
Всё пространство земли от самого края контрастного Леса Забвения до невысоких холмов на горизонте устилал сплошной ковёр из жизнерадостно– лазоревых васильков, они-то и источали чудесный аромат, вовсе несвойственный им в прежнем мире.
А над землёй, над всей этой бездонной синевой, в метрах двух от её поверхности, парили сверкающие кристаллические объекты, похожие на исполинские, принявшие объём и сферическую форму снежинки, или вылитые из горного хрусталя многоугольные звёзды. Их острые грани превращали солнечный свет в сотни сияющих радуг, бросавших переливающиеся многоцветьем лучи на нежные лепестки цветов, и всё это кружилось над долиной в медленном вальсе на пару с летним ветром.
– Долина Парящих Кристаллов, – довольно произнёс Агафон.
Бывают изумительные и яркие сны, особенно в детстве, когда ещё веришь в сказки, но никогда Кириллу ни во сне, ни тем более наяву не виделось ничего подобного. Он наверное так и остался бы стоять у кромки чудесного ковра, поражённый и покорённый этим удивительным зрелищем, если бы Агафон не потянул его за собой, прямо под кружащиеся радуги, бормоча что-то про обед, жену и корову. Дорожки не было, ноги утопали в мягкой траве, и Кирилл старался идти осторожно– осторожно, чтобы не наступить на цветок. «Это же какой- то новый вид!», он нагнулся, чтобы получше рассмотреть растение – в нём вдруг проснулся исследователь. А кристаллы! Они нарушали закон всемирного тяготения. Вначале Кирилл подумал, что они лёгкие, полые внутри и заполнены гелием. Он дотянулся до одного из них, и огромный кристалл поддался, опустившись прямо к нему в руки, но Кирилл тут же почувствовал всю его колоссальную тяжесть, не смог удержать его обеими руками и выронил. Однако кристалл полетел не вниз, а вверх и остановился на заданной вышине.
«Что я делаю! Пытаюсь применять законы материального мира в иррациональном сне! Но какой чудесный сон…Может быть моё подсознание рисует эти картины, чтобы я сдался, чтобы забыл о самом существовании реальности, и захотел навечно остаться в этом сновидении?» – думал Кирилл, пересекая вслед за своим поводырём Агафоном Долину Парящих Кристаллов. Но в то же время он чувствовал, что ему уже надоедает искать суть происходящего и он просто упивается царящим вокруг него праздником света, полностью растворившись сразу в двух океанах: безоблачной небесной лазури и океане благоуханных васильков под блеском радужного нимба, излучаемого тихим танцем Парящих Кристаллов.
На удивление незаметно исчезло само понятие времени, словно его вообще и не было никогда… Птичий разноголосый хор приветствовал неисчерпаемый летний полдень, стремительными порывами в небесной лазури чертили невидимые иероглифы неугомонные стрижи… Кирилл вдруг обнаружил, что они стоят у подножия холмов, – оказывается они
