одиночестве и оттого ещё более заметная на бледной коже.
Как я мог не заметить её сразу? Это бы сильно облегчило мои страдания.
Хотя какое, в общем-то, это имеет значение сейчас? Поезд трогается, а я стою на краю платформы, обтекаемый толпой, и улыбаюсь по-дурацки. Я же говорил, что это невозможно, помните? Я говорил. Идеально чистой кожи не бывает.
Почему-то чешется рядом с правым ухом, но я не имею права трогать это место. Любое прикосновение будет стоит мне в будущем около трёх тысяч нервных клеток. Но чешется прилично. Как свежий комариный укус.
Зуд не проходит и на пути к выходу, и на эскалаторе. Он занимает все мои мысли. И на что у меня может быть аллергия?
Терпеть больше нет сил. Аккуратно касаюсь этой точки тыльной стороной ладони – я уверен, что бактерии там не обитают, – и, начав медленно и всё ускоряясь, вожу вверх-вниз по области возле уха. Приятно, каюсь. Зуд наконец проходит. Выдыхаю спокойнее. По-моему, я уже говорил, но для счастья порой нужно очень мало.
В этот момент в моей жизни всё хорошо.
Очень приятно знать, что у любой кожи есть недостатки. Это успокаивает. Тот факт, что все страдают точно так же, как и я, хотя и в разных масштабах, он успокаивает. На душе легко и тепло. И даже пять университетских пар, маячащие на горизонте, не в силах спугнуть это чувство.
По дороге от метро до вуза я разглядываю всё вокруг: вывески, людей, собак, небо – только тротуар не удостоен моего внимания. Ещё насмотрюсь на него на пенсии. Все эти витрины я вижу уже в сотый раз, но каждый раз они открывают мне что-то новое, как и все эти люди, собаки, небо… Оно каждый день выглядит по-разному, это ли не чудо? А ведь это то же самое небо, на которое в своё время смотрели динозавры, – только озоновых дыр тогда было поменьше. Тираннозавры, птеродактили и диплодоки и не думали, наверное, что нынешнее население планеты Земля променяет небо на экраны телефонов. Знай они это, может, и не вымерли бы.
В здании университета пахнет свежей штукатуркой. Наша маленькая Москва с вечным ремонтом. Моему приятному расположению духа здесь вторят подозрительный взгляд охранника и равнодушные лица студентов, которые просто хотят поскорее вернуться домой. Я их понимаю.
У меня вдруг появляется жгучее желание начать танцевать прямо посреди холла, чтобы хоть чуть-чуть поднять всем настроение. Смелости на это мне, конечно же, не хватит, но задумка сама по себе интересная. Ещё бы научиться танцевать. Ещё бы перестать зависеть от чужого мнения. Ещё бы перестать постоянно думать о том, что мне нужно перестать зависеть от чужого мнения.
Я опять опаздываю на первую пару. Не беда. Уже которую неделю опаздываю именно в пятницу и именно на первое занятие – я не прихожу не вовремя больше ни на один предмет, а тут как будто само время против меня. Ну и ладно. Не то чтобы я сделал хоть что-то, чтобы прийти вовремя сегодня. Даже не ускорил шаг. Если мне суждено опоздать, к чему тратить драгоценную энергию? А если мне суждено умереть в авиакатастрофе, то зачем дожидаться зелёного сигнала светофора? Иногда
