Анна Викторовна не даёт вторых шансов.
Через минуту я уже стою перед входной дверью с глупой улыбкой на лице, как первоклассник первого сентября, который пока не догадывается, что ждёт его впереди.
Остаётся только случайно не спугнуть это нечто, что захватило меня с головой. Очень пьянящее чувство, когда кажется, что ты наконец-то делаешь правильный выбор. Можно ли вообще судить о правильности выбора? Вопрос философский.
Выхожу на улицу в приподнятом настроении, потому что в подъезде совсем не осталось зеркал, а вместе с ними и возможности встретиться с тем, кто виноват во всех моих бедах. Все зеркала, которые когда-то висели на каждом этаже, сняли умелые дельцы, чтобы было что поставить у себя в прихожей. Думаю, их квартиры теперь напоминают зеркальные комнаты из парков развлечений. Должно быть весело: теперь они никогда не забудут вид собственных лиц после восьмичасового рабочего дня. Эти же люди, кстати говоря, создали в подъезде романтический полумрак.
Прямо перед дверью подъезда вдруг назревает вопрос, взявшийся из ниоткуда. Просто назревает, и всё. Без предупреждения. Примерно как вопрос, закрыл ли я входную дверь на ключ или выключил ли я утюг. Они появляются, чтобы не дать мозгу расслабиться. Расслабление для мозга – смерть.
Что чувствуют слепые люди, которые не знают, как они выглядят? Да, что? Их, наверное, мало беспокоит наличие прыщей у них на лице. Их вообще мало беспокоит их внешний вид. Они никогда не видели моря, птиц, неба… Никогда не видели света заходящего солнца, прорывающегося сквозь верхушки деревьев, или улыбающегося золотистого ретривера… Никогда не видели полную луну, окружённую миллиардами звёзд в безоблачную ночь, или цветущую вишню…
А я видел. И в этой мысли я нахожу успокоение. И мне не стыдно. Стыдно должно быть тому, кто убил Джона Леннона. А мне не стыдно.
Выходя из дома, я натыкаюсь на пожилую соседку, которая живёт на пятом этаже и всегда неодобрительно качает головой после встречи со мной, думая, что я этого не вижу. А ведь я непременно здороваюсь с ней и придерживаю для неё дверь… Каждый раз её недовольство вызывает у меня только улыбку, раздражающую её ещё больше. Поверьте мне: нет надёжнее защиты от влияния озлобленного мира, чем искренняя улыбка. Никогда не подводит.
Насколько проще могла бы стать моя жизнь, если бы я находил в себе силы отвечать улыбкой на все мелкие неприятности? Этого я никогда не узнаю.
Погода ровно такая, какая и должна быть погода в конце ноября. Пограничное время между золотой и белой темами окружающего мира, когда планета из последних сил пытается прожевать опавшие листья и замести любые следы давно ушедшего лета, полностью наплевав на свой внешний вид. Моё нелюбимое время года, когда в осенней куртке уже холодно, а в зимней – ещё жарко, когда неуютно становится от одного взгляда из окна и безграничная власть оказывается в руках серого цвета.
Ноябрь – для грустных.
Навигатор очень скоро приводит меня к цели: улица Благодатная, дом 28. На стенах здания нет свободного от рекламы и граффити
