были в меру мягкими. И хотя девушки очень устали, они долго ворочались и никак не могли уснуть.
– Не спится? – спросила Полина из-под небесно-голубого полога.
– Да у меня только сейчас вопросы появились, которые надо было бы задать Анжелике, – посетовала Марта из-за золотистого полога.
– Завтра спросишь, – зевая сказала Полина.
– Завтра забуду, – ответила Марта.
– Запиши…
– На чём?
– Может, в письменном столе есть ручка и блокнот или тетрадь…
– Вставать неохота…
– Мне тоже, – Полина поворочалась, укладываясь поудобнее. – Как-то тут всё слишком красиво…
– Ага. Интересно, кто финансирует это учебное заведение? – Марта взбила подушку.
– Может, Анжелика знает? – предположила Полина.
– Думаешь?
– А почему нет? – снова предположила Полина и добавила: – Хотя, кто его знает?
– Серафимович…
– Что?
– Серафимович знает…
– Серафимович-то точно знает. – Полина помолчала немного, а потом спросила: – Март, как ты думаешь, а Серафимович ведьма?
– Ведьм, – ответила Марта.
– Ведьмак?
– Слишком много чести! Просто ведьм.
– Ну да, ну да, – сказала Марта, копируя интонацию Анжелики, и девушки засмеялись.
Смех был ленивый и полусонный. Он даже не вышел за пределы пространства между кроватями. Но опутал ночники, они притухли и погрузили комнату в темноту.
По комнате поплыл едва уловимый аромат роз. Он тёк от двери по ковру, заполнял пространства под столом и под кроватями, поднимался, затекал под пологи, забирался под одеяла…
– Сплю на новом месте, приснись жених невесте, – прошептала Полина засыпая.
– А я не хочу жениха. Я хочу выбраться отсюда побыстрее.
– Тут красиво.
– Красиво. Но меня не спросили, хочу ли я быть тут, – сказала Марта и закрыла глаза.
– И меня не спросили, – согласилась Полина, поворачиваясь на другой бок и выравнивая дыхание.
Едва девушки уснули, как в комнате словно бы из ниоткуда появился Серафимович – только что его не было, и вот он тут. Декан факультета привычным движением подкрутил усы и сказал едва слышно:
– Эх, поле в марте, поле в марте!..
Он подошёл ближе и остановился между кроватями. Посмотрел сначала на одну девушку, потом на другую.
– Вы даже не представляете, что вас ждёт! – сказал он и добавил, ехидно усмехнувшись: – Ведьм, значит? Что ж, вы сами напросились!
Серафимович повернулся к Марте и щёлкнул большим и средним пальцами. Под пологом сгустилась тьма, дыхание Марты стало прерывистым, ресницы её задрожали, на лице появилась тень страдания.
Потом Серафимович повернулся к Полине, посмотрел
