все ножи, что попались под ругу. А их, к слову, на нас двоих было более чем достаточно. Какой выживальщик не имеет в запасе десяток другой ножей? Здесь тебе шкуросъёмники, и якутский нож, и легендарная финка ЛГБТ, вернее НКВД. Всех размеров и мастей.
– Ничего себе, – почти присвистнула моя подруга.
Однако из всего многообразия, Аня выбрала небольшой ножичек, который я бы никак не выбрал для разделывания шкуры. Но прежде, чем приступить к последующим действиям, она поставила распорки уже на вспоротый живот.
– Пусть остывает, – ответила она на наш немой вопрос. – Юр, иди умойся, человек ты или где?
Аня, вопреки моим ожиданиям, начала работу с головы медведя. Маленьким ножом она стала отделять шкуру через пасть.
– Вова, смотри, вот здесь, – она водила ножиком между челюстью и губой, – максимально близко к кости пытаешься отделить это все. Потому что, если этого не сделать то, когда будете сдирать шкуру, то повредите её в голове. И максимально, запомни Вова, максимально близко к кости отделяешь, так ты ничего не повредишь.
Подошел умытый Юрка, а вот Светка убежала обратно в избушку, муж её дал задачу приготовить что-нибудь поесть. Девушке было не приятно видеть, как мы возимся с трупом, заливая все вокруг кровью.
– Носовой хрящ тоже отрезай максимально близко к черепу. Я, когда первый раз медведя разделывала, неправильно отрезала эту часть, так дет матерился на всю деревню. А потом меня ругал таксидермист.
– Так нам не нужно делать чучело, – возразил Юрка. – Шкура на стене висеть будет.
– Так надо, чтобы висело то красиво, а не как попало.
– Мне главное, чтобы тепло из дома не выпускало.
– Вот когда сам будешь разделывать медведя, вот тогда и делай как будет удобно, а сейчас внимай науке, – улыбнулась Аня.
– Следующая шкура пойдет в наш дом и разделывать будешь ты, – улыбнулся в ответ я.
Еще некоторое время, моя девушка, от которой я все больше и больше приходил в восторг, работала с головой мишки, пока почти полностью шкура не была отделена от черепа.
– Нож для линолеума есть? – спросила Аня, разглядывая лежащие перед ней ножи.
– Нет, а зачем? – поинтересовался Юра.
– Им удобнее шкуру резать.
Выбрав подходящий для своих задач нож, Аня приступила к дальнейшей разделке.
– И так, смотрите, вот здесь, примерно середина грудины, теперь от локтя, до этой середины, мы режем шкуру через подмышку. Второй разрез, так же от локтя до середины лапы. Самое главное, не торопитесь, а то испортите шкуру. Я понимаю, что вам сейчас это не особо важно, она будет висеть на стене. Согревая дом, но давайте вы сразу научитесь это делать правильно, – в голосе Ани звучали менторские нотки. Это не то, чтобы меня напрягало, однако с этой стороны я видел девушку впервые.
Повторив то же самое с другой передней лапой, девушка продлила разрез от груди, который сделал Юра, до гортани.
– Так,
