крышку туло достал отнуду стрелу. Лук отрока был простым. Концы егойны, величаемые рогами, были выточены из рогов оленя, древко содеяно из дубовой ветви, а тетива сварганена из жилы зверя. Вставив стрёлу у лук да придерживая её пальцем, Борилка направил вострый наконечник у направлении зайца. Вже вельми медленно вон оттянул тетиву к правому уху, и, прикидывая на глаз, отпустил её. И абие вырвавшаяся из лука, порывиста да крепка, стрела с черенковым наконечником, венчающаяся пером орла, чуть слышно засвистев и будто рассекаючи воздух, понеслась к притихшему зайцу, каковой успел токмо тревожно повесть ушами, як остриё шиловидного черенка распоров серу шерсть надвое вошло у его тело.
Орёл и Крас услыхав радостный возглас Борилки ураз повернулись, а малец уже сошёл с тропы и направилси прямёхонько к убитому зайцу.
– Чавось? – раздалси позадь мальчонки недовольный говор Краса.
Борилка вуказуя рукой на молоденько деревцо, под которым лежала дичь, на морг обернулси, замедлив свову поступь и глянув во нахмуренны лица робят, негромко изрёк:
– Зайца я тама подстрелил, – да не мешкаючи прибавив шагу, перешёл на скок и у таком подпрыгивающем виде, двинулси ко добыче.
Проскакав по оземе укрытой полстиной хвои, сувсем немножечко, Борила унезапно почувствовал, аки та ушла у него с под ног, и он на чуток вроде завис у воздухе. Отрок поспешно глянул собе под ноги, и узрел там узку и, верно, бездонну рытвину, порывисто взмахнув руками, будто крылами, он откинул у сторону лук, а миг спустя полетел униз, ведомый тяжестью ног. Пытаясь удержатьси на поверхности земли, Боренька даже впилси перстами у край оземи. Токась пальцы рук вырвав цельный пласт почвы соскользнули униз, следуя за двигающимся телом. И стоило рукам покинуть тот наземный мир, як чичас же послышалси глухой скрёжеть, вроде як волокли до зела здоровенну крышку от бочки по деревянному, гладкому полу избёнки. И Борилка, усё поколь глазеющий у вышину сереющего неба, увидал, шо прямо над ним сомкнулась земля, сице точно у той круглой крышкой закрыли сверху бочечку. Свет немедля потух, и мальчик продолжающий свой быстрый полёть, куды-то удол под землюшку, осталси у полной тьме.
Протянув руки уперёдь, мальчоночка пыталси вухватиться за коренья, мотыляя ногами он врезалси плотными подошвами сапог у землю стараясь снизить быстроту полёта, но ничагось не помогало, потомуй как стены того прохода, по-видимому, сделанные людскими трудолюбивыми руками, были вельми залащенными. Казалось, шо по энтому ходу пускали воду, которая и обмыла стены, уничтожив на ней усяки выступы, щели, бугорки и выемки, из земли не торчали ни то, шоб коренья, ни було даже самых маханьких, тонюсеньких корешков. А Борила сице и не замедлив быстроту движения лишь до боли забил собе ту гладку оземь под ногти. Нежданно проходь и вовсе накренилси да пошёл отвесно униз. Ко всему прочему он ащё и сузилси, а поелику отрок раза два у нём застрял,
