перечисляет яркие впечатления, а превращает их в некий коллаж виденного, осмысленного, пережитого. Но, тем не менее, особенно сильные стихотворения этого ряда – «В гостях у графини», «Мальборк», или вот, например, «Дикая Лукания» (2013г.) с эпиграфом «Христос остановился в Эболи» (Карло Леви):
«Бесшумные разбойничьи набеги./ Ущелий всеобъемлющий простор./ Не защитят молитвы, обереги/ на козьих тропах неприступных гор./ Где кларнетист сорвался, брезжат веха,/ и музыка звучит издалека./ Ночной порой доносится, как эхо,/ протяжный стон из пропасти Стрелка./ Тут не известны радость и веселье,/ все проклинают тяжкое житьё./ Тут женщины подмешивают зелье/в объятья, поцелуи и питьё./ По-колдовски безмолвны и суровы./ И угли глаз. И чернота волос./ И что им христианские основы, -/ ведь не дошёл до Эболи Христос.», —
т.е., те, которые рисуют жизнь людей. В целом, стихам о загранице присуща некая поверхностность. Хотя едут за границу посмотреть именно туристические виды. Другое дело, что за каждым – условно говоря – «Золотым кольцом» есть и «Бетонное кольцо», и «Деревянное кольцо», а где-то и «Земляное»… И хотелось бы больше видеть запечатлёнными в стихах, если уж на то пошло, непарадные виды городов и весей Италии, Испании и других мест. Т.е. то, что автор прекрасно умеет делать на родном материале:
Москворецких далей панорама.
Как в непритязательном ремейке,
девушка в тени святого храма
с книгой примостилась на скамейке.
Небосвод простёрся синей ширью,
плещет ветка вызревшей черешни.
Девушка склонилась над Псалтырью,
пряча взгляд рассеянно-нездешний.
Монастырских крыш лепные главки
отвлекают чуть заметным креном.
Юная монахиня на лавке
душераздирающе смиренна.
Красота отчаянно условна.
Безусловны лишь святые лики.
А вокруг опрятная Коломна,
огороды полные клубники.
(«Коломна», 2013)
Как писал Юрий Кузнецов: «Край света – за ближним углом». Так и в нашей поэзии часто сталкиваешься с мощным творчеством, свернув за ближайший угол, – открыв наугад случайно купленную, или доставшуюся в подарок книгу. Увы, многие пишущие замыкаются в скорлупе самомнения или членства в каком-нибудь писательском союзе, или в литературной группе и не видят, что происходит рядом, с твоим товарищем по литературе. Не смотря на то, что Галина Щербова сторонилась до недавних пор всяческих союзов, её уже оценили не только читатели, но и коллеги-поэты: она – лауреат и дипломант нескольких литературных фестивалей и конкурсов.
И всё-таки, хотелось бы подчеркнуть напоследок ещё раз: не пессимизм одиночества бегуна преобладает в стихах Г. Щербовой, несмотря на стайерский характер её творчества, а, наоборот, приятие жизни во всех её проявлениях, во всех её красках:
«Ветра надраивают, дуя,/ зимы лиловый чароит./ В мешок обёрнутая туя,/ как привидение стоит./ Но днями невообразимо/ сияют небо, облака!/ Давно пора
