электрическую плитку, с большой улиткой электронагревательного элемента, которая краснела нагреваясь, как мы от стыла.Степан Захарыч очень ловко поставил табуреты, составленные один в один. И стал готовить стол к чаепитию. Из кармана высыпал карамельных конфет, а под вышитой льняной салфеткой в небольшой вазочке, лежали румяные баранки.
Чайник закипел, издав свист как прибывающих паровоз на станцию, мы опустились на самодельные табуретки, все молчали, а Захарыч начал рассказывать…
Глава 11 Афганистан – руины души
Мужество есть великое свойство души: народ,
им отмеченный, должен гордиться собою.
Н. М. Карамзин
1985 год
Степан Захарыч не сделал нам замечание, не задал ни единого вопрос, вроде того: – а что мы вообще тут делаем? Рассказывая свою историю он спокойно готовил нам чашки, расставляя их на блюдца, достал маленькие ложечки, все разные, но очень милые, каждая по своему. Он так ловко управлялся одной рукой, так виртуозно все делал, как будто вторая у него и не предусматривалась при комплектации. Это восхищало и было достойно уважения, задаешься невольно вопросом, глядя на него – а на что же способны мы, почему не используем данное нам природой в полной мере?
Захарыч на минуту остановился и вздохнул, так тяжело и глубоко, как будто набирал воздуха, перед погружением в воду, на очень большую глубину.
И он стал рассказывать…
– Попал я на фронт случайно, помогла роковая ошибка нашего военкомата, вызвали моего однофамильца, офицера 45-го отдельного дивизиона, а повестка пришла мне. Военкому приглянулись мои ловкость и умение подмечать мелочи, которые в горах могут стоить человеку жизни, как я понял позже, иными словами решено было отправить в Афганистан морского пехотинца. Пройдя переподготовку и обучение на сапера в течении двух недель, волею судьбы я оказался в душной, пыльной и очень жаркой стране, с весьма противоречивыми и странными традициями для нашего брата.
Мы слушали как завороженные, Захарыч продолжал…
Военно-транспортный самолет ИЛ-76, при посадке отстреляв тепловые ракеты, мягко приземлился на окраине Кабула. Летевшие в нем военные пассажиры с облегчением вздохнули. Каждый такой удачный полет становился своего рода подвигом. Не всякий «транспортник» садился без эксцессов – духи*, вооруженные американскими и английскими переносными зенитно-ракетными комплексами, стерегли на подлете легкую добычу. Меня и еще пятерых моих товарищей, прилетевшего по прямой замене из Краснознаменного Севастопольского военного округа этим рейсом из Ташкента, встретили серые, мрачные горы с белыми снежными вершинами и нищий глинобитный, полуразрушенный Кабул. Ландшафт не поддавался живописному и красноречивому описанию, ни деревца тебе, ни кустика. С аэродрома нас отправили на пересылку, а с нее на БТРе я чуть позже добрались в предписанную часть. Мой 45-й инженерно-саперный полк стоял в предгорьях недалеко
