Эльбрус. Я не знаю, чего хочу, и делаю лишь то, что говорит мне отец. Даже в Москве я случайно. На встречу с поставщиками из Европы собирался поехать директор по развитию, но заболел, и отец, главный акционер завода, поручил это мне: я – один из двух людей в компании, которым он доверяет.Все майские праздники я укрепляю деловые отношения с поставщиками в ресторанах, саунах и подобных заведениях. Мне нравится ощущать себя топ-менеджером такой мощной и важной для страны компании, «Ледоколы России», и все же от этой поездки я порядком устал и мечтаю поскорее вернуться домой.
Последние два дня перед вылетом в Архангельск я просто слоняюсь по городу, наконец, поменяв пиджак на любимую одежду: красные спортивные брюки с черными лампасами и такую же яркую хлопковую толстовку с цитатой из фильма «Великая красота»: «Не подпитывай мое эго, это опасно». Мне кажется я выгляжу в нем, как с обложки. На меня смотрят прохожие, а я специально иду расправив плечи, чтобы всем было видно. Про себя думаю, а сколько из них смотрели этот фильм и понимают, что написано? Люблю фильмы, которые заставляют думать. Для меня же эта надпись означает постоянное разностороннее развитие. Отец был очень требовательным ко мне с моего школьного возраста, и теперь я – реальный батан. Любопытства к новому у меня не отнять.
Прогуливаясь в последний вечер по Москве, среди каменных домов я неожиданно вижу горный пейзаж: всю стену торгового центра Атриум в четыре этажа занимает постер с изображением заснеженных вершин и ярко одетых альпинистов, идущих друг за другом в связке по крутому подъёму. Над людьми в лучах солнца на нарисованном небе сияет надпись: «Арт-пространство “Перевал” объединяет влюбленных в горы». Я чувствую как по телу бежит холодок.
Быть альпинистом, по-моему, – больше, чем просто спорт. Интересно, есть ли такие люди, кто сходил на пару тройку вершин и сказал: «Ой, что-то надоело». Я сильно завидую этим влюбленным в горы. Они постоянно испытывают свое тело на прочность, словно ищут предел его возможностей. По собственной воле в лютый мороз идут на опасную высоту. Никакие деньги мира не могут подарить мне такую жизнь: после смерти матери я серьезно заболел. В десять лет перенес двустороннюю пневмонию и она перешла в хроническую астму. Возможно, это и психосоматика. С того времени я пишу маме письма и верю, что она их читает.
Понимаю, что именно сейчас хочу сделать заметку, открываю блокнот на телефоне. Передо мной четырехзначное число количества записей, нажимаю “создать новую”:
“Мама, как же я скучаю. Я помню тебя очень высокой, возможно мне так казалось из-за твоей худобы. Ты всегда собирала высокий хвост на голове, который обнажал твою длинную шею и висящие изумрудные серьги в ушах. Каждый раз засыпая, я вижу твои огромные карие глаза в пол лица, которые смотрят на меня с восхищением и теплотой. Меня веселили твои забавные песни под гитару. А когда ты хохотала от придуманных мной историй и подыгрывала мне, изображая героев, я очень гордился собой.
Мама, потеряв тебя, отец, как будто и
