нога, кретин ты сутулый?!! У меня заклинание скоро силу потеряет! Убью поганца, нах!
Обливаясь слезами и холодным потом, Петюня стоял, уперевшись обоими руками в край замызганного стола. Он изо всех сил сопротивлялся желанию туловища наполнить лёгкие той субстанцией, которая заменяла в этой комнате воздух. И тут его блуждающий в панике взгляд, наткнулся на отдельно лежащую на другом краю стола человеческую ногу и радостно всхрюкнув, он метнулся к ней, как утопающий к спасательному кругу. Подхватив конечность под коленку, он прижал её к груди и жутко обрадованный возможностью покинуть "газовую камеру", пулей вылетел в дверь.
Радовался он ровно столько, сколько и бежал. Дверь вела в комнату, где находился владелец писклявого голоса. И по плотности смрада на квадратный сантиметр это помещение мало чем уступало предыдущему. Источник вони лежал на столе – это было посиневшее тело, ранее принадлежавшее какому-то умершему бедолаге.
"Админ всемогущий, это ж куда ты меня запихал-то?!"
Нынешнее Петино тело звали Холерой и это тело являлось лучшим учеником местного некроманта. Лучшим оно было по одной простой причине – Холера был единственным живым разумным существом в доме. Естественно, кроме самого хозяина дома.
"Мастер смерти" Варис был толстым, вечно потеющим мужиком с одним незначительным дефектом. На ум Петюне пришла только одна причина изъяна в тональности голоса некроманта, и он со злорадством подумал, что будь ты хоть трижды магом-некромантом, но пришить самому себе оторванный орган все равно не можешь. Все-таки некромантия – ни хрена не пластическая хирургия для живых, и предназначена для работы исключительно с мертвецами. Через пару дней, посетив ближайшую корчму и вдоволь наслушавшись местных сплетен, Петюня узнал, что его догадка была верна на все сто. В деле пропажи у Вариса "магических бубенцов" был замешан кузнец Тирион, жену которого некромант склонял расплатиться за мелкую услугу пятиминутной арендой своего сочного тела.
После нескольких уроков Петюня научился шить мертвецов и даже худо-бедно их поднимать. Чем отличается гордыня от гордости Петюня не представлял, а потому его тут же обуял один из смертных грехов. Мальчишка приближался к высшей стадии гордыни – пофигизму. О чем он позже горько пожалел. А точнее, через неделю после своего похода в корчму.
– Холера, одевайся, пойдём на кладбище. Будешь малый призыв осваивать, что ты давеча у меня клянчил. Смотри внимательно и запоминай, второго раза не будет. Собирай сумку, через пять минут выходим.
Петя был рад любой возможности покинуть провонявшую мертвечиной комнату – его личная комнатушка соседствовала со складом человеческих и звериных запчастей. Хоть он за несколько дней и привык немного к запахам, но каждый выход на улицу был для него сродни празднику.
Ученик жил впроголодь – по сути, он питался объедками со стола учителя, да и то не регулярно, а потому любой едой дорожил. Ингредиенты для работы мага, лежавшие в сумке, пахли омерзительно, и Петюня побрезговал положить
