транспорта. Предъявленный мне журнал, судя по шрифту, по-видимому, отпечатан на моей машинке, но я никогда не видела, чтобы В.Д. Головачев занимался на машинке какой-либо нелегальной работой. Точно так же я не знала, что мой сын принимает участие в какой-либо нелегальной организации. Из знакомых В.Д. Головачева знаю Игоря Алексеева и Нину, фамилию ее не знаю» [1:59].
Арест матери производит на Виталия определенное впечатление. На допросе 1 января 1929 года он признает свою причастность к группе и достаточно подробно излагает ее теоретическую позицию, а в заключение называет цену своих показаний:
«Оба номера журнала «Борьба» печатал я. Моя мать об этом не знала. Лебедев Петр Петрович тоже об этом не знал» [1:66об].
С этого момента Виталий занимает ту же позицию, что и Браилко: показания дает только об уже арестованных участниках, не допуская расширения их круга.
«Кружок, упоминаемый в записке, который мы предполагали образовать, должен был заниматься исключительно изучением современной литературы. Никакого отношения к группе «Борьба» этот кружок не имел, хотя двое из предполагавшихся участников кружка (я и Н.А. Быстряков) состояли в группе «Борьба». Нина Юрьевна Лурье никакого отношения к группе «Борьба» не имела и едва ли знала о существовании этой группы, по крайней мере, я об этом ей ничего не говорил» [1:104].
«Я знаю всех членов группы «Борьба»: я, Браилко, Сафонов, Алексеев, Быстряков, Лялин, Казбан (к тому моменту арестован по другому делу – А.Г.), Лесевицкий. Больше никого в группе не было» [1:107].
«Долгих Борис, Стручков Георгий к группе никакого отношения не имели. В отношении Нины Лурье я предполагал бы ее вовлечь в группу, но едва ли что из этого вышло бы. Статья «Против меньшевиков» была написана Браилко. Остальные статьи были написаны членами группы, кем, я сказать не могу, т.к. не знаю» [1:110].
«Утверждаю, что члены группы «Борьба» состояли только из москвичей. В других городах членов группы не было. Как квалифицировать ленинградских товарищей, имеющих с нами связь и получавших журнал «Борьба», я не знаю».
«Это отношение известно следствию», – добавляет от себя оперуполномоченный [1:128].
«В начале 1928 года ОГПУ стало известно, – гласит обвинительное заключение, – что в Москве и в Ленинграде существует нелегальная студенческая организация, именуемая «Социалистической группой «Борьба»». Указанная организация возникла, по-видимому, перед 15 съездом ВКП(б) и имела четкое организационное построение.
По предварительным сведениям, установка «Социалистической группы «Борьба»» была такова:
«Революция не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Ее результаты оказались совершенно непредвиденными былыми вождями пролетариата, полагавшими, что Октябрь откроет новую эру всемирной истории».
«Все прочнее, все крепче, все увереннее водворяются вновь на территории СССР основные определяющие начала обычного буржуазного
