сказал Соловей, – и тут ты со своей ерундой. Тебя на чем перемкнуло-то? На какой-то статейке, которой грош цена? Пучок за пятачок такие статейки стоят! – разошелся Соловей. – Ты ж всё можешь. Всё! А ты про статейки.
– Так это… нравится мне. Ручка у меня… – заблеял Отрывкин.
– У меня две ручки… бывают иногда, – подхватила язвительно Сова. – Ты бы задумался: а дальше как жить будем?
Вот это «будем» привело Отрывкина в себя.
– Почему во множественном числе? Кто – будет, а кто и нет, – начал кипятиться он. – Мы с Лёвой будем, а вот вы – не знаю.
– Ну смотри, – вкрадчиво начал Соловей, – Дом громадный, старый, уютный, весь заросший какими-то цветами. Это ж мечта.
– Угу. Для кого? – пробормотал Отрывкин.
– Для нас для всех, – пошел ва-банк Соловей. – Тут же никого нет, никто рядом не живет и не помешает нам тебя учить, – с торжеством закончил он.
Сова задумчиво переводила взгляд с Соловья на Отрывкина и обратно.
– А что, в этом что-то есть, – заключила она. – Мы здесь даже полезнее будем. Экологию улучшим, психоэмоциональный фон почистим – всем хорошо будет, – почти просительно закончила она.
Отрывкин задумался: а что в самом деле одному-то, хотя и с Лёвой, жить? Они ребята умные, подскажут, что как, да и вообще… Компания вроде хорошая.
– Лёва, ты что думаешь?
А Лёва ничего не думал. Он сопел в две дырки и во сне явно кого-то ловил. Может, бабочки снились.
Приняв молчание за согласие, Отрывкин постановил:
– Короче, хотите – оставайтесь. Места много. Мы с Лёвой не против.
Все неспящие одобрительно застучали клювами в знак одобрения.
Глава 14. Лечение прошло успешно
Разместившись кому где понравилось, новоявленные друзья, они же компаньоны, отправились спать. Утро вечера мудренее.
Ночью Отрывкин услышал осторожное цоканье со стороны кухни. «Крысы, что ли?» – подумал Отрывкин, но вспомнил, что в Доме отродясь крыс не было. И пошел посмотреть, кто это цокает в два часа ночи. Цокал Соловей.
Смущенно посмотрев на Отрывкина, он произнес:
– Бронхит давнишний мучает. А как молока с каплей коньяка дерну – оно и ничего.
– От коньяка всем ничего, – посочувствовал Олег, – а давай-ка…
– А вот без этого можно? Без «давай-ка»? – занервничал Соловей. – Я лучше по старинке: хлопну – и всё пройдет.
– Так ты остаток здоровья прохлопаешь, – уверенно сказал Отрывкин.
И тихой сапой чуть щелкнул пальцами и дунул на Соловья. Соловей слетел с копыт и в позе умирающего лебедя простонал:
– Ну что тебе на-а-адо, ну я же хоро-о-оший.
– Да ты уже дернул! – возмутился Отрывкин. – Поэтому и состояние твое улучшится не сразу, – пообещал он Соловью.
– А когда? После дождичка в четверг? – продолжал язвить Соловей.
И
