наверх!
Времени думать не было. Глаза Саманты желтели с каждой минутой и это было верным признаком того, что она скорее всего рано или поздно превратиться в одного из существ, что были за дверью, и скреблись всем чем еще могли. Зря она тогда выпила этот поганый кофе из автомата! Схватила свою дозу и теперь корчится тут, как и все остальные любители бурой американской автоматной жижи, похожей на разбавленное собачье дерьмо! Джейк подхватил ее под руку и микроскопическим участком кожи ощутил то, о чем Сэм говорила сейчас. Ее грудью теперь можно было резать стекло, и это было очень недобрым знаком в этих условиях. Изгибаясь, как змея, и не зная, как угомонить то, что с ней происходит, она едва сумела подняться на ноги, но выронила свой пистолет, схватившись за голову. Весь поход теперь ложился на плечи почти одного только Хорнета. Ему нужно было вытащить ее, вытащить своего товарища, не смотря ни на что и ни на кого.
Идея была безумной. Все время, что они сидели в этом затхлом проперженом подвале ему вдалбливали в голову и приминали сверху пропагандой, что снаружи дикая радиация, что даже тараканы там отращивают себе лишние конечности, чтобы, когда старые отмирают, не падать и ползти прочь из этого места. Эту версию вещали из каждого утюга. Каждый разговор, который он слышал, особенно в начале бомбардировки, был о том, что снаружи изотопы кобальта, что там была взорвана русская радиологическая бомба. Другие говорили, что три, кто-то называл пять, семь, десять, да сотни! Если поверить этому, то можно было бы взглянуть на карту и увидеть сплошное фонящее месиво из океанов и материков, что когда-то были зелеными и благополучными. И вот теперь, зная это все, требовалось перебороть это знание и попытаться спастись хотя бы так. Ведь… хуже уже не будет, верил Джейк. Умереть от стекла и быть изнасилованным в глазницу, или стечь на горячую от радиации землю как бескостное желе – иллюзия выбора. Но, Хорнет его сделал. И пинком отбил от двери подпиравший ее стул. Четыре раза выстрелил через нее, чтобы расчистить путь, и открыл проход.
Тащить Сэм было бы не слишком трудно. Все-таки фигурка у нее была что нужно, и все при ней, без даже грамма лишнего веса. В мирных условиях Хорнет подхватил бы ее на руки и потащил сразу под венец, но об этом приходилось только мечтать. И теперь свою недоступную мечту, окровавленную и в лохмотьях, с растрепанными волосами и мокрыми трусами он тащил через озверевших сотрудников, каждый из которых повторял одно и то же:
– Я слышу его! Я слышу его… Помогите мне…
Патроны кончились почти у самого последнего этажа. Дальше было только безлюдное пространство. Этот обезумевший человеческий муравейник должен был скоро показать свой главный выход. Плотность обреченных людей здесь была намного ниже, и Хорнет, почувствовав прилив сил, перешел на легкий бег, подтаскивая и потряхивая Саманту, чтобы та не отключалась и все еще сопротивлялась сигналу от «Дятла». Она была славной, твердил себе Джейк, хорошенькой была эта русская шпионка, сильной и смелой, все еще боролась с неведомым внутри себя, уже почти даже не стоя на ногах. Но внезапно он почувствовал,
